"Владимир Малов. Рыцарь Серого Кота" - читать интересную книгу автора

размеров. Мебель была самой примитивной - огромные длинные столы, да
жесткие дубовые лавки.
Изящной посудой граф Риберак тоже не мог похвастать: во время
вчерашнего вечернего пира слуги подавали огромные куски жареного мяса на
гигантского размера оловянных блюдах, и каждый из присутствующих отрезал
порции себе по вкусу собственным кинжалом. Вилки, судя по всему, еще не
вошли в обиход: благородные рыцари и дамы ели прямо руками. Кубки, в
которые слуги щедро наливали вина, были изготовлены из непонятного
непрозрачного материала: вроде, стекло, а, может, и нет...
Однако, само собой разумеется, трапезничили за огромными столами
только "местные жители", как успела прозвать людей XII века доктор
педагогических наук. Что же касается шестерых странствующих рыцарей, то,
верные обету не снимать доспехов не открывать лиц и хранить молчание, они
лишь присутствовали на веселом пиру, а перекусили потом тайком, каждый в
своей комнате, воспользовавшись таблетками из рациона, припасенного Златко.
Но к данной ими клятве, надо сказать, все отнеслись с пониманием и
уважением. Гостеприимный граф Риберак лишь уточнил:
- Не открывать лиц, разумею, только при посторонних? Должны же вы
время от времени вкушать мясо и вино!
- Мы дали обет ограничить себя и в плотской пище, - отвечала на это
Александра Михайловна, сидевшая на пиру, как почетный гость, по правую руку
от графа. - Но время от времени, вдали от посторонних, в самом деле мы
вынуждены все же вкушать мясо и другие яства.
- Укрепи вас Господь! - дрогнувшим голосом отвечал граф Риберак,
осеняя себя крестным знамением.
Немного подумав, на всякий случай Александра Михайловна уточнила еще
кое-что:
- Я, рыцарь Лазоревого Дельфина, не давал клятвы молчания, подобно
моим товарищам, но вместе с тем обязался ограничивать общение с другими
лицами лишь самыми краткими вопросами, связанными с необходимостью
передвигаться по незнакомой стране. Так что пусть не обидит вас,
досточтимые графиня и граф, моя вынужденная немногословность, и не сочтите
ее проявлением неуважения. Но верю, что близок час, когда все мы получим
возможность снять с себя данные нами обеты. В тот час Гробница Спасителя
вновь будет в руках христиан!
- Верю, что недалек тот час, - торжественно повторил вслед за
Александрой Михайловной граф Риберак и вновь осенил себя крестным
знамением.
Вообще владелец замка, бравый рыцарь лет тридцати, производил очень
отрадное впечатление. Оказался он приветливым и радушным хозяином, веселым,
жизнерадостным, открытым человеком. Не был чужд искусству, потому что
держал собственных музыкантов, которые услаждали во время пира слух всех
присутствующих игрой на каких-то неведомых инструментах.
Правда, мелодии оставляли желать лучшего, но зато музыкантов было
много и играли они громко. Да и вообще, несмотря на такие неважные условия
обитания, оказалось, что замок полным-полон всяческого народа.
Постоянно носились по коридорам и лестницам пажи и оруженосцы,
выполнявшие хозяйские поручения. Перекликались на башнях дозорные. Выезжали
коней во дворе конюхи. Поднимали из погребов бочонки и корзины с запасами
еды слуги. Ни на мгновение, кажется, не отходили от чадящих плит повара. А