"Лео Малле. Смерть ростовщика ("Нестор Бюрма") " - читать интересную книгу автора

накануне в это же время. Мое состояние увеличилось на пятьдесят тысяч
франков, а состояние финансов влияет на состояние духа и тела. Однако, я все
же был здорово разбит. Удар по голове не прошел даром.
Из постели я позвонил Элен узнать, что новенького в агентстве. Ничего.
Я сказал секретарю, что опасаюсь, будто подхватил грипп, и что она вряд ли
увидит меня в этот день. Куколка ответила, что как-нибудь примирится с этим.
Покончив с делами, я оделся и вышел позавтракать. Я скупил утренние
выпуски всех ежедневных газет, еще имевшиеся в продаже. Писали обо всем - от
ООН до НАТО, в Бельвиле обманутый муж убил жену, чтобы отомстить за
поруганную честь ("предлог", сказал бы Феликс Фенеон), из троих осужденных,
недавно сбежавших из тюрьмы, двоих поймала служба исправительных учреждений,
а третий, Роже Латюи, прозванный, лучше не спрашивайте, почему, Жеманницей,
оставался в бегах; Мерлин Монро и Джина Лоллобриджида собирались сниматься
вместе в фильме под названием "Орел и Решка". Должно быть, враки. Но
напрасно я читал все подряд, нигде не упоминалось о случае с Кабиролем.
Первые вечерние выпуски также молчали об этом. Если никто не решится
сообщить полиции о смерти ростовщика, у того будет шанс спокойно сгнить у
себя на третьем этаже и заразить чумой весь квартал. Неприятная перспектива,
от размышлений о которой меня оторвало лишь чтение 13-часового выпуска
"Крепюскюль".
Статья моего старого приятеля Марка Кове называлась:
"Ростовщик убит вчера у себя дома в районе Марэ".
В статье говорилось:
"Убийство, обнаруженное слишком поздно, чтобы мы могли рассказать о нем
в наших предыдущих выпусках, взволновало - хотя должны признать, не
огорчило - спокойный район Марэ. Жертва - некий Жюль Кабироль, среди своих
безденежных клиентов больше известный под кличкой папаши Самюэля, был
ростовщиком на улице Фран-Буржуа. Его убили ударом принадлежавшего ему ножа
для разрезания бумаг, если судить по данным первоначальной медицинской
экспертизы, вероятнее всего вчера днем или в начале вечера. Обнаружил драму,
придя к ростовщику заложить какую-то вещь, сегодня поздним утром студент
господин Морис Баду, сын известного промышленника, живущего на улице Тэмпль.
Он тут же извес-тил полицию. Расследование поручено дивизионному комиссару
Флоримону Фару из Центрального следственного отдела. Дело оказалось
непростым, так как у Жюля Кабироля имелось больше врагов, чем друзей. Тот
факт, что ни в сейфе, ни в бумажнике, ни в ящиках стола не обнаружено даже
незначительных денежных сумм, заставляет предполагать убийство с целью
грабежа, но нельзя исключить и месть, так как более чем сомнительная
профессия Самюэля Кабироля подвергала его постоянной опасности.
Расследование, которое еще только в самом начале, пока не дало значительных
результатов. Тем не менее, следователь нам сообщил, что на месте
преступления обнаружено множество отпечатков пальцев, из которых некоторые
весьма любопытны. Ручка орудия убийства тщательно протерта... "
Эти любопытные отпечатки мне не понравились.
Я сложил газету, вернулся домой и с трубкой в зубах сел дежурить у
телефона. Если он зазвонит, это менее опасно, чем если постучат в дверь.
Через час у меня закололо в руках, ногах и даже в челюсти. Телефон не
зазвонил, и никто не постучал в дверь, что, впрочем, ничего не значило. Я
потянулся, достал из кармана позаимствованные у Кабироля деньги и осмотрел
их. Сомнения не было, они производили столь же грязное впечатление, как и их