"П.Д.Мальков. Записки коменданта Кремля " - читать интересную книгу автора

Готовилась и контрреволюция. В Петроград стягивались верные Временному
правительству силы. На улицах появились казачьи патрули, юнкера, броневики.
На 22 октября назначили было крестный ход казаков, но в самый канун 22-го
Временное правительство его отменило. Перетрусило, как видно.
Отправив царскую яхту в Кронштадт, мы с Железияковым направились на
Петроградскую сторону, в Народный дом, где шел один из самых многолюдных
митингов. Приходим. На трибуну лезут эсеры и меньшевики, только народ их не
слушает, просто стаскивает с трибуны. Требуют большевиков. Большевистские
ораторы выступают один за другим. Вот Луначарский, за ним на трибуне Яков
Михайлович Свердлов. Луначарский говорит здорово, заслушаешься, а Свердлов и
того пуще. Голос у него гремит, ну просто иерихонская труба. Народ кричит,
аплодирует большевикам без конца.
Кончился митинг, я отправился в Смольный, к Якову Михайловичу. Застал
его в Военно-революционном комитете.
- Так и так, - говорю, - прибыл на съезд Советов из Гельсингфорса.
Матросы просили
передать, что выступать пора, не то сами начнем. Хотелось бы знать, как
ЦК решил.
- Связь с Гельсингфорсом мы держим крепкую, - отвечает Яков
Михайлович, - на
строение моряков знаем. Вопрос о восстании ЦК решен, выступаем в
ближайшие дни. Скажем, когда будет нужно. Тебе же и сейчас дело найдется...
Послал Яков Михайлович меня к Подвойскому, а от Николая Ильича пошли
поручения одно за другим.
Днем 24 октября зашел я во 2-й Балтийский экипаж пообедать. Там я
кормился, пока находился в Питере. Слышу, матросы говорят: юнкера мосты
разводят. Вот, думаю, история! Затеяло юнкерье центр от рабочих районов
отрезать. Надо проверить! Позвал одного товарища, и отправились мы с ним в
порт. Видим, стоит машина начальника порта. Подходим к шоферу.
- Поехали! - говорю.
Он и слушать не хочет: "Кто ты таков?" Я за кольт - шофер сразу
переменил топ и стал вводить мотор.
Сели мы с товарищем в машину - и к Николаевскому мосту, Подъехали,
будто все в порядке, мост наведен. На мосту и на набережных полно
красногвардейцев, матросов. Вышел я из машины (товарищ остался шофера
караулить, как бы не удрал), расспросил одного, другого. Оказывается, около
двух часов дня явились юнкера, согнали с моста пешеходов, извозчиков,
автомобили, остановили трамваи, закрыли всякое движение и начали разводить
мост. В это время подоспели красногвардейцы и матросы с "Авроры", которую по
распоряжению Военно-революционного комитета подтянули к Николаевскому мосту.
Они разогнали юнкеров, навели мост и встали на его охрану.
Смотрю - в толпе один приятель, авроровец. И он меня увидел, подходит.
- Видишь, - говорит, - как дело оборачивается. Надо за юнкеров всерьез
браться, та
кой приказ Ревкома. Так что зря околачиваться нечего!
Я и сам вижу, что надо действовать, только как? Надо, пожалуй, в
Смольный ехать, к Подвойскому. Вернулся к машине, рассказал все товарищу.
- Поедем, - говорю, - в Смольный, в Ревком.
А он отвечает:
- Можно, конечно, и в Смольный. Да ведь дело-то ясное! Юнкеров