"Семен Малков. Шантаж " - читать интересную книгу автора

- Как же, построють у нас коммунизьм! - подала голос Евдокия
Митрофановна, сбиваясь на деревенский говор. - Денег не платют и жрать
нечего! Кто же стараться работать-то будет? Да обратно же скотине кормов не
хватает!
Григорьев досадливо наморщился. "Ну и глупая старуха! Объяснять ей -
пустое дело", - подумал он. Но жена так любит тетю Дусю. И он терпеливо
продолжал приводить свои доводы:
- Не правильно хозяйствуете! Нет кормов, говоришь? А кукурузу посеяли?
Вот она, палочка-выручалочка! Хрущев учит-учит, а вы... Директиву партии
выполнять нужно.
- Она же, эта кукуруза, не растет у нас, Ваня. С ней только зря силы
потратили, - робко вставила Евдокия Митрофановна. - Начальство с ног
сбилось, народ замордовали, а толку чуть!
- Бездарное у вас начальство! Но ничего, партия строго спросит с
нерадивых руководителей, - не терпящим возражений тоном заключил Иван
Кузьмич. - Хрущев всерьез за дело взялся. Сказал - к восьмидесятому году
наш народ будет жить при коммунизме, и мы эту задачу выполним! Будем
работать до седьмого пота!


***

Григорьев своим ключом открыл дверь квартиры, положил красивый кожаный
портфель на кушетку, снял дубленку, убрал в шкаф. "Вера еще с вокзала не
вернулась, - подумал недовольно. - Вечно носится с родней". В роскошно
отделанной ванной умылся, вытерся пушистым полотенцем, аккуратно причесал
остатки белесых волос. Вернувшись в холл, взял со столика стопку газет и
направился в гостиную - почитать, пожалуй, до прихода жены.
- Веруся, ты уже дома?! - удивленно воскликнул он, увидев жену: лежит
на диване, лицо заплакано. - Когда же ты успела проводить Митрофановну и
вернуться? А слезы почему? Не прячь глаза, я же вижу! Что случилось, ты
нездорова? - расспрашивал он встревоженно.
Вера Петровна вытерла платочком глаза и судорожно вздохнула.
- Тетя Дуся настояла, чтобы я не ждала отправления. Мы с Женей сразу
вернулись, и я его отпустила. А как ты добрался?
- Взял дежурную машину. Но ты мне зубы не заговаривай! Выкладывай, что
тебя так расстроило! - нетерпеливо потребовал Григорьев, чувствуя ее
нежелание объясняться.
Вера Петровна, откинувшись на спинку дивана, печально посмотрела на
мужа. Помолчала немного, снова вздохнула - не решалась, видно, начать
неприятный для обоих разговор.
- Сам знаешь, Ванюша, как тяжело живут тетя Дуся и Варя. Собрала я и
отправила в деревню все, что смогла: продукты там самые необходимые, одежду
кое-какую для сестры. Ей мужа бы найти пора, а она разута и раздета! -
произнесла она извиняющимся тоном, будто в этом ее вина.
- Ну и правильно сделала! Бог делиться велел с ближними, - облегченно
вздохнул Григорьев; сел рядом с женой на диван, ласково погладил ее по
голове. - Плакать-то зачем?
- Не могу спокойно думать об их тяжелой жизни, когда мы тут как сыр в
масле катаемся. Кусок в горло не лезет! - В глазах Веры Петровны вновь