"Евгений Малинин. Драконье горе " - читать интересную книгу автора

зловоние, однако в следующую секунду оно растворилось, оставив после себя
нечто невообразимо приятное. Иногда я чувствовал чьи-то легкие касания.
Меня трогали за руки, гладили по лицу, дергали за куртку, но все это вполне
можно было принять за слабое дуновение ветра или случайно задетый рукавом
камень... если бы не этот чуть слышный заливистый смех, звучавший после
каждого прикосновения.
Мне вдруг вспомнились прочитанные давным-давно легенды о скрывавшемся
под холмами народце, веселом и проказливом, заманивавшем к себе доверчивых
людей. Помнится, одна ночь под таким холмом равнялась многим годам на
поверхности земли.
Наконец мое путешествие по этому подземному ходу закончилось, и я
оказался в довольно большой пещере, слабо освещенной багровыми угольями,
тлевшими прямо посреди чистого каменного пола в обложенном большими камнями
очаге.
Рядом с этим неказистым источником света и тепла лежала большая,
гладкая прямоугольная плита. Мой провожатый кивком указал на эту плиту,
словно предлагая мне присесть, а когда я опустился на оказавшийся
неожиданно теплым камень, он протянул мне невесть откуда взявшуюся в его
руке тяжелую каменную чашку.
Я послушно взял предложенную посуду и за неимением столовых приборов
запустил в нее пальцы. Внутри лежала некая пахучая, немного липкая масса,
оказавшаяся смесью каких-то вяленых фруктов и дробленых орехов. Пока я
поедал предложенный ужин, мой провожатый, а может быть, хозяин этого
укромного местечка, неподвижно стоял напротив меня по другую сторону очага
и молчал, то ли разглядывая меня, то ли о чем-то раздумывая.
Через несколько минут я отставил опустошенную чашку в сторону и совсем
уже собрался задать один из занимавших меня вопросов, как вдруг ощутил
странную, неодолимую усталость. Мои руки и ноги отяжелели, глаза начали
слипаться, а голова прямо-таки упала на грудь. Я еще успел додумать горькую
мысль "Отравили, гады...", а потом мне стало все безразлично - я понял, что
если сейчас же не лягу, то вполне могу просто помереть! Потому я, не
обращая внимания на вросшую в пол неподвижную черную фигуру, улегся на
своей плите, чуть поерзал, устраиваясь поудобнее, поворчал про себя, что
хозяин мог бы дать мне подушку, и... заснул.
Всю ночь мне снилась какая-то дичь! Впрочем, подробностей своего
сновидения я совершенно не помню, хотя оставшееся от сна общее впечатление
было мерзопакостным! И еще, в течение всего моего сна я слышал какой-то
настойчивый шепот. Мне что-то усердно, безостановочно втолковывали,
вдалбливали, внушали.
Проснулся я с тяжелой головой и не сразу понял, где нахожусь. Вокруг
царила кромешная тьма, которой в моей однокомнатной квартире никогда не
бывает, поскольку прямо в мое окно рвется неоновая реклама бывшего
продмага, который новые владельцы обозвали супермегамаркетом. Сердечко мое
замерло, потому как я решил, что меня, возвращавшегося в нетрезвом
состоянии от Витьки Козлова, забрали в отделение. Я успел дать зарок больше
никогда не мешать водку с пивэм и не слушать Козла, когда он твердит, что
водка без пива - деньги на ветер, но тут в окружающей меня тьме проклюнулся
слабый лепесток огня. Я, привыкший к мгновенным вспышкам включаемого
электричества, ужасно удивился, но огонек быстро разгорелся до размеров
факела и высветил голые каменные стены, каменную плиту, служившую мне