"Лидия Маклакова. Девочка Лида " - читать интересную книгу автора

палисадник. Пол ее весь покрыт старым персидским ковром с мелкими цветочками
и пестрыми звездочками, которые было так хорошо считать и рассматривать.
Вдоль стен стояли диваны и подле каждого - кресло и столик. С потолка
спускалась лампа с абажуром, разрисованным какими-то удивительными узорами и
фигурами: на одной стороне кривлялся паяц в огромном колпаке, а кругом
летали не то мухи, не то жучки, не то просто какие-то закорючки; на другой
был букет цветов и две бабочки. Все это было точно живое, когда лампу
зажигали и внутри светил желтый огонек.
Дети очень любили эту комнату. Все после обеда обыкновенно приходили в
нее посидеть, так как папа не позволял бегать сразу после еды, говорил, что
это вредно для здоровья.
Мама устала от обеда - ей принесли из спальни подушку, и она прилегла
отдохнуть на диване. Жени примостился возле мамы, Коля подле Жени, Мила с
работой у столика; Любочка взяла себе низенький табурет, а Лида, известная
егоза, поместилась прямо на полу, на ковре, и уверяла, что ей так будет
отлично, удобнее всех.
Папа ушел к себе в кабинет, и все с нетерпением ждали его и его
рассказ: всем хотелось послушать про синее море. Лида стучала от большого
нетерпения кулаком по коленке и вспоминала свой давешний спор с няней.
Милочка прилежно обшивала кружевами новый воротничок и подымала от работы
свои голубые глаза только для того, чтобы время от времени с укоризной
взглянуть на сестру; но та ничего не замечала.
Пришел из кабинета папа, придвинул к дивану кресло, закурил сигару и
сел. Все головы повернулись к нему. Папа обнял одною рукой Колю за плечи и
спросил:
- Про что ты просил меня рассказать, Коля?
- Про море, папа.
- А что это такое - море?
- Море - вода, - ответил Коля, - очень большая вода.
- Большая вода! - повторил, улыбаясь, папа. - Пожалуй... И все-таки -
какая она? Как наш пруд на даче или больше?
- Конечно, больше, папа, - ответил Коля.
- Больше и гораздо больше. Пруд в сравнении с морем так же мал, как
стакан воды перед прудом, даже еще меньше. Москва - большой город, наша
деревня - тоже большая; таких деревень и городов много, много по всей земле.
Кроме городов, есть поля и леса, большие равнины и огромные горы. И все-таки
на свете воды больше, чем суши, то есть сухой, твердой земли. Каждое
отдельное море также очень велико. Если стать на одном берегу нашего пруда,
то другой берег виден хорошо; на нем можно все разглядеть: и деревья, и
кусты, и человека, коли он там станет. В море же не то, в море другого
берега совсем не видно, и когда люди выезжают в открытое море, то они только
и видят под собой воду, а над собой - небо.
- Батюшки! Совсем не видать земли! Да ведь это, должно быть, страшно,
папа! - заметила Люба. - Я бы ни за что не поехала.
- А я бы поехала, непременно поехала бы! - закричала по своему
обыкновению Лида, но, увидав, что мама поморщилась, продолжала потише,
размахивая руками и блестя глазами: - Я бы знаете что сделала? Я бы взяла
лодочку маленькую-маленькую, челночок, села бы в нее, взяла весло и уехала
бы далеко-далеко, туда, в самое море.
Папа засмеялся: