"Фиона Макинтош. Кровь и память ("Quickening" #2)" - читать интересную книгу автора

объятиях жрицы любви, и не какой-то там простой шлюхи, а красотки из самого
знаменитого борделя во всей округе. Лайрик улыбнулся даже тогда, когда Ромен
захотел провести ночь с женщиной по имени Хилдит. Сам он вкусил ее ласк в
прошлый раз и потому не сомневался: в объятиях искусницы Хилдит его
взгрустнувший попутчик забудет о своих невзгодах, пусть даже лишь на
несколько часов.
Уил Тирск, словно в западне, пойманный в теле Корелди, был того же
самого мнения... вплоть до момента, когда шлюха, пытаясь лишить его жизни,
вогнала ему в сердце стилет. Вот только сделать это ей не удалось. Душа Уила
покинула временное пристанище и переселилась в убийцу, лишив жизни ее саму.
Что ж, такое в его жизни случалось. Уилу уже довелось пережить щемящее
чувство отчаяния, и все равно разум отказывался верить, что прошлое
повторяется. Его вырвало, но хотя желудок был пуст, позывы не стихали. Он
должен пересилить себя. Уил посмотрел на свои руки - нежные женские руки,
прижатые к дереву, у которого он искал опоры, и сердито потер их о шершавую
кору, словно тем самым пытался убедить себя в том, что происходящее с ним -
наваждение, а не явь.
Только не думай о том, кем ты стал. Думай о том, кто ты есть, мысленно
твердил он себе. Помни, кто ты такой.
- Я Уил Тирск, сын Фергюса Тирска Аргорнского, - прохрипел он чужим,
непривычным голосом. Боже, как он ненавидел этот высокий женский голосок! -
Я Уил Тирск, генерал моргравийской армии.
- Я жив, - произнес он, и голос на этот раз прозвучал сильнее и
увереннее, как будто дух его исполнился решимости.
Он повторил эту мантру до тех пор, пока тошнота не отступила, а
сведенные судорогой мышцы не оставили наконец попытки сбросить с себя
колдовство. В любом случае, это невозможно. Дар, полученный от Миррен,
останется при нем до тех пор, пока он не найдет способ от него избавиться.
Уил запрокинул голову к звездному небу и закричал. То был крик
отчаяния, крик, лишенный всякой надежды. И это он тоже знал: сколько ни
кричи на небеса, сколько ни потрясай кулаками - этим не снять колдовства,
из-за которого он обречен вечно обманывать смерть. Кто бы ни покушался на
его жизнь, проклятие - оно же дар Миррен - лишало жизни того, кто поднял на
него руку. Уил не знал, придет ли этому когда-нибудь конец. Зато он точно
знал другое - что не успокоится, пока не отыщет ключ к этой загадке.
Вспомнился Ромен Корелди, его первая жертва, и ему тотчас сделалось
грустно. Теперь мертво и тело Корелди. Расставаться с телом, которое
приютило его, укутало собой, стало вместилищем его жизни, было грустно.
Поначалу ощущение было довольно странным, но постепенно Уил привык - дух
Ромена неплохо ужился с его духом, в то время как его собственное тело, тело
Уила Тирска, гнило в могиле. Они - Ромен и он сам - вскоре слились в одно
целое, и вот теперь их, по всей видимости, уже трое, если считать ту
женщину, чье тело стало их новым вместилищем. Теперь она служила им щитом, а
они были ее страшной тайной.
Уил доковылял до ближайшего ручья. В лунном свете вода поблескивала
серебром. Он приник к воде и прополоскал рог. Затем, оставаясь на прежнем
месте, на берегу, дал волю слезам. Его новое тело, тело женщины, сотрясали
рыдания, но горе принадлежало не ей. То было его горе, горе Уила Тирска.
- Я жив, - повторил он и, порывшись в карманах, извлек лоскут полотна,
в котором лежал ключ к его жизни. Это был не простой ключ, но окровавленный