"Лори Макбейн. И никакая сила в мире..." - читать интересную книгу автора

Шли годы. Он доказал и другим, и самому себе, что вполне способен
выжить на борту "Невидимки", став сначала марсовым, затем рулевым и,
наконец, капитаном брига. И что самое важное - ему удалось заслужить
уважение команды.
Но еще удивительнее было то, что даже в глазах Седжвика Кристофера
появилось нечто похожее на восхищение Лейтоном. А ведь дружбой с ним могли
похвастать не многие. Суровый, угрюмый, иногда даже жестокий, Седжвик
Кристофер стал признанным командиром, едва ступив на палубу корабля. Он не
прощал ни малейшего промаха, жестоко карал за малейшую провинность, но
команда молилась на него и не променяла бы ни на кого другого, ведь Седжвик
Кристофер слыл справедливым и честным человеком, а, кроме того, лучшим
капитаном из всех, кто когда-либо ступал по палубе каперского корабля. А это
было, пожалуй, главное - ведь не было дня, когда бы смертельная опасность не
грозила капитану и команде брига.
А потом капитан пал смертью храбрых в одной из схваток, и команда, не
скрывая слез, предала его прах волнам, как велит морской обычай. Плакали
даже закаленные в боях, суровые морские волки. Но сильнее всех горевал его
первый помощник. Ему, своему ближайшему другу и надежному товарищу, капитан
оставил свое небольшое имущество. Разбирая после краткой церемонии похорон
маленький просоленный рундучок капитана, Данте Лейтон почувствовал, как у
него сжимается сердце: в рундуке он нашел драгоценный секстант Седжвика, его
старый компас и еще одну вещицу, которая па первый взгляд не представляла
никакой ценности.
Это была крошечная миниатюра - портрет женщины поразительной красоты с
прильнувшим к ней ребенком. Золотоволосая, с огромными серыми глазами, дама
казалась неземным созданием, ангелом или видением, на один лишь краткий миг
коснувшимся бушующей морской пучины. Она, похоже, парила меж небом и землей
как бесплотный дух, подхваченный морским ветром и неизвестностью ожидавшей
ее судьбы. К ней прижимался ребенок - мальчик лет десяти. Подняв к матери
лицо, он не сводил с нее полных обожания глаз. Маленькая ручонка зарылась в
складки пышного шелкового платья, как будто ребенок пытался удержать что-то
неуловимое.
То был портрет леди Элейн Джейкоби и ее сына, Данте Лейтона.
Не в силах оторвать взгляда от портрета, который он долгие годы считал
потерянным, Данте Лейтон невольно содрогнулся. Он не был бы удивлен сильнее,
если бы мать внезапно возникла перед ним живой, из плоти и крови. Прошло
столько лет, до краев наполненных горечью, когда он переворачивал небо и
землю в поисках изображения любимой матушки, - и вот теперь, обнаружив его в
рундуке старого морского волка, Лейтон от изумления просто не находил слов.
Только развернув завещание капитана, в котором тот выражал свою
последнюю волю, Лейтон нашел ответ на мучившие его загадки. Теперь он,
наконец, узнал правду и понял, что заставило сурового капитана много лет
назад в самую страшную ночь его жизни отыскать потерявшего всякую надежду и
отчаявшегося юнца, чтобы не позволить ему свести счеты с жизнью.
Разгадка была в портрете матери. Возможно, долгими одинокими ночами
моряк, у которого на земле не было ни единого близкого человека, ни любящей
жены, ни детей, которые ждали бы его на берегу, стал мало-помалу тайно
обожать женщину, чей образ сохранился лишь на портрете да еще в памяти
потрепанного жизнью молодого человека.
И вот этот угрюмый, порой жестокий морской бродяга влюбился как