"Борис Майнаев. Следующий трамвай (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Сердце споткнулось и замерло.
- Что, по самые колени?
Ее тонкая шея неожиданно вспухла множеством канатиков, а подбородок
нырнул в ложбинку грудей.
- Выше.
Узкие ладони обхватили мои шеки и сквозь аромат сирени пробился смрад
страха:
- Главное, что мы живы! - Я первый раз слышал, как она скрипит зубами.-
Мы все живы! - Это звучало как заклятье,- ты всю жизнь носил меня на
руках... Теперь... Я люблю тебя и, наверное, умерла бы, если бы ты или
Ленка. Мы живы! Слышишь?!
Я медленно выдохнул воздух и заставил сердце заняться своим делом.
Потом обнял худенькие плечи жены и, правой рукой отодвинув ее в сторону,
левой тронул свои ноги. Вот, оказывается для чего были нужны эти ленты. Они
удерживали обрубки моих бедер от движения.
- Насть?!..
- Ты, мать твою,- я, впервые услышав из ее уст мат, от удивления чуть
не открыл рот,- не футболист. Профессор сказал, что протезы сделают через
пару месяцев - надо чтобы ноги поджили и ты выздоровел. Голова, руки и глаза
целы. Ты писатель и журналист, говоришь и пишешь на трех языках. Захочешь,
снова сядешь за руль своей машины и пожалуйста - вся Европа в твоем
распоряжении.
Невиданная тяжесть опустилась на грудь. Воздух стал походить на горячее
желе. Лицо жены расплылось в серое пятно. Потолок качнулся, почернел и я
увидел стоявшую передо мной дочь.
- Ленка?!
Потолок снова побелел и остановился. Только сейчас я увидел испуганные
глаза жены и почувствовал ее дрожащие пальцы, сующие что-то мне в рот.
- Ленка?!
Ее глаза полыхали ненавистью.
- Доченька?... Ты что?!..
Она шагнула вперед и, глядя мне прямо в зрачки, что-то рванула со своей
щеки. Лента пластыря телесного цвета отлетела в сторону и я увидел красный
шрам, перечеркивавший ее левую щеку от рта до виска. Он был покрыт синими
оспинами еще неснятых швов.
- Саша только что оставил меня,- прогрохотало что-то,- " С детства не
люблю пиратов",- сказал он.
Молоты в ушах раскатились серебром множества колокольчиков.
- Леночка,- я увидел Настю, кинувшуюся к дочери,- что ты говоришь,
любой косметолог?.. Это все поправимо...
- Лучше бы мне остаться там, под колесами этого трамвая...
Серый ветер хмуро перемешивал колкие снежинки. Они не летали и не
метались в его ладонях, а медленно и устало текли, щурша друг о друга. Ни
солнца, ни туч, ни облаков - серый мир неспешно пережевывал серость.
Тонкое Ленкино лицо пересек рваный шрам...
Черные колеса катились через мои колени, но я не чувствовал ни боли, ни
страха.
Где-то рядом кричала Настена.
Я оттолкнулся руками от горячего асфальта.
"Он отрезал мне обе ноги,- как о чем-то постороннем подумал я,- но я