"Энн Мэйджер. Дикий мед " - читать интересную книгу автора

занята.
У Хани не было сил сердиться на бестактность звонившего.
- Извините. Он сейчас не может подойти.
- Чтоб вас черт побрал! Скажите этому мерзавцу...
- Этот.., этот мерзавец... - она готова была разрыдаться, - у этого
мерзавца только что случился сердечный приступ. Кто это?
- Скажите ему, что никакие его ухищрения с сердечным приступом не
остановят Дж. К. Камерона!
- Не могу, мистер Камерон!
Она проходила мимо почтового ящика и оглянулась, думая, куда бы
поставить телефон. Потом приоткрыла крышку ящика и, вызывающе постучав
телефонной трубкой о металлические стенки, бросила ее внутрь. Вслед за
носилками Хани забралась в карету "скорой помощи" и села напротив Эстеллы.
Дж. К. Камерон был полностью забыт, Хани неотступно возвращалась к
одной мысли: если отец умрет, виновата будет она. Она убивала его с тех пор,
как после смерти матери думала только о покойной, пренебрегая им, убивала
своим взбалмошным стилем жизни, тем, как относилась к его женитьбе на
Эстелле, тем, что вышла замуж ему назло, чтобы подчеркнуть свою моральную
независимость, и никогда при этом не показывала, что, несмотря на недостатки
отца, она тайно обожает его.
Годы спустя после того, как вышла замуж за Майка, Хани узнала, что в ту
ночь, когда она сбежала из дома, у отца случился первый сердечный приступ.
И все же он так и не позвал ее к себе.
Да, если он умрет, виновата будет только она.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Ненависть переполняла Джошуа К. Камерона, когда он стремительно шел по
белым госпитальным коридорам, не утруждая себя извинениями или хотя бы
кивками. И нельзя сказать, что сегодня он был не таким, как всегда.
Он ненавидел одного человека - Хантера Уатта, и жажда мщения
подогревала непоколебимую самоуверенность с того времени, как Джошуа
исполнилось одиннадцать. Это чувство помогло ему вырваться из серой и бедной
будничности, и он сам определял каждый поворот в своей жизни - даже свой
стремительный успех.
Однако сегодня ненависть была столь сильной, что грозила захлестнуть
всю его волю. Неожиданно белые стены с обеих сторон, казалось, угрожающе
накренились и готовы были упасть. Пол под ногами стал вдруг неустойчивым,
как при землетрясении.
Потом он все же осознал, что пол остается неподвижным, а госпитальные
своды не собираются рушиться. Рушились защитные барьеры его памяти, увлекая
его в пучину ненужных воспоминаний.
Он видел пронзительно кричащего мальчика, который бежал по бесконечным
белым туннелям.
Он видел того же похудевшего, напуганного ребенка, беспомощно
прильнувшего к материнскому подолу, в то время как рослая медсестра со
снисходительной гримасой передавала матери пластиковые сумки, в которых были
жалкие пожитки отца...
В реанимационном отделении он остановился перед дверью в комнату для
ожидающих. На мгновение полированные стальные двери отразили его безупречную