"Энн Мэйджер. Рыцарь в потускневших доспехах " - читать интересную книгу автора

раскосыми глазами тщательно загримировано. Волосы цвета воронова крыла
зачесаны назад и стянуты узлом.
Ее глаза жгли его темной, горячей, дьявольской силой. Он видел отблеск
солнца на стволе пистолета, направленного ему в сердце. Ее всегда отличала
неуравновешенность и непредсказуемость. Она могла нажать курок так же легко,
как и закурить очередную сигарету.
На бурой земле розы походили на капли крови. Безжизненная пустота
окружающего пейзажа отражалась в его сердце, в его душе. Он был скорее
мертв, чем жив.
Не сводя глаз с пистолета, Кристофер медленно поднялся.
Если бы только она смогла!
Он шагнул к ней. Его голубые глаза дерзко вспыхнули, а губы тронула
надменная ухмылка.
- Ты сумасшедший!
- Еще одна добродетель, свойственная нам обоим.
- Остановись! - взвизгнула она. Но он не обратил внимания на ее
предостережение, и ее руки задрожали.
- Ну, давай! - Его голос звучал твердо и гневно. - Освободи меня от
моей печали. Ты ее виновница. Прикончи меня - как ты прикончила нашу дочь.
Глаза Маргариты наполнились слезами. Пистолет в ее руке дрожал. Ее
указательный палец дрожал на курке. Она колебалась, отступая от него и
неловко пошатываясь, а потом отбросила пистолет в сторону.
И упала на колени:
- Ты знал, что я не смогу.
- Нет, не знал.
Насмешка в его низком голосе была подобна искре, упавшей на динамит:
- Ну, давай. Подними пистолет. Застрели меня.
Она все еще стояла на коленях - с лицом, перекошенным от ярости и
отчаяния. Кристофер нагнулся, чтобы поднять пистолет.
- Ты всегда так самодоволен! И всегда готов обвинить меня во всем, -
начала она. - А ведь это не только моя вина!
- Если тебе легче от этого, можешь считать и так.
С пронзительным визгом она набросилась на него:
- Ты разрушил и мою жизнь! - Она принялась колотить его кулаками в
грудь. Ее длинные красные ногти царапали его лицо. - Я тоже любила ее! Я,
я...
Он заломил ее руки за спину и держал их так до тех пор, пока она не
разразилась рыданиями.
Он смотрел на ее безутешное, залитое слезами лицо и сквозь туман
собственных бурных эмоций разглядел ее горе - такое же глубокое, как и его.
Он ненавидел ее.
Но как можно ненавидеть это несчастное сломленное существо? Кристофер
изумился тому, что ничего не чувствует - совсем ничего. Вся горечь от их
неудачного брака с Маргаритой и ее роли в гибели их ребенка улетучилась.
Впервые страдания Маргариты затронули какие-то струны его души.
Маргарита стала для него козлом отпущения, на котором он мог сорвать
чувство собственной вины.
- Той ночью я думала, что она в своей кроватке, - не признавала себя
виновной Маргарита.
Кристофер схватил ее и принялся трясти так сильно, что из ее волос