"Норман Мейлер. Евангелие от Сына Божия" - читать интересную книгу автора

Господа нашего!
Рассказывали также, что от употребляемой им в пищу саранчи дух Иоанна
сделался суров и он вопрошал кающихся грешников:
- Змеиное отродье, кто предупредил вас, чтобы вы бежали от грядущего
гнева Господня?
А когда люди спрашивали: "Что же нам делать?" - Иоанн отвечал:
- Пусть тот, кто имеет два теплых одеяния, поделится с тем, кто не
имеет ничего.
Еще он твердил о Том, кто сильнее его, Иоанна, и придет за ним следом.
Впервые его увидев, я поспешно отвел глаза. Недолго осталось ему
пробыть в нашем мире. Я понял это так ясно, словно смерть уже распростерла
над ним свои крыла.
Затесавшись в толпу паломников, я смог разглядеть Иоанна прежде, чем он
увидел меня. Люди принимали крещение, уходили, я оставался. Место было голым
и пустынным, но, сокрытый в тени большого камня, я пронаблюдал за обрядом
крещения много раз. За полдень, когда камни раскалились под палящим солнцем,
мы наконец остались вдвоем, и я выступил вперед.
- Я ждал тебя, - коротко сказал Иоанн.
Глаза его были разом светлее неба и бледнее луны. Редкая борода длинна.
На щеках и в ушах кустились волосы. В бороде застряли крылышко и лапка
саранчи, чему я немало удивился. Ведь Иоанн много раз на дню погружался в
воду, омывая новообращенных. Откуда же остатки пищи? Но это не отвращало.
Просто лицо его было изборождено ущельями, и, естественно, там водились
малые твари.
Иоанн взглянул на меня и произнес:
Ты - мой троюродный брат. - И добавил: - Я знал, что ты придешь
сегодня.
Почему ты знал?
Он вздохнул. Дыхание его прошелестело ветром в пустыне. Он ответил:
- Мне велено ждать тебя. Но я очень устал. И рад, что ты уже здесь.
Он показался мне таким близким и родным, что я готов был каяться во
всех грехах. А ведь никому прежде я не открывал свою душу - гордость не
позволяла (да и грехи мои были малы). Теперь же я, тридцатилетний человек,
уважаемый мастер плотницкого дела, чувствовал себя мальчишкой, невинным и
робким, перед умудренным и суровым мужем. Я старательно искал, в чем бы
покаяться, но на память приходили лишь мелкие грехи: то недостаточно
почтительно поговорил с матерью, то томился среди ночи плотским соблазном,
да еще случалось рассудить поспешно и несправедливо - пару раз, не больше.
- Что ж, - сказал Иоанн, - все равно кайся. Грехи наши всегда больше,
чем нам о том ведомо.
Я вошел в реку. Иоанн последовал за мной и вдруг, одной рукой зажав мне
нос, другой с львиною силою надавил на лоб, так что я погрузился в воду по
самую макушку. Все произошло быстро, и я, не успев набрать воздуха,
наглотался иорданской воды, захлебнулся. И в этот миг постиг все - ясно и
зримо, и жизнь моя переменилась навсегда.
Что это? Уж не Всевышний ли слетает к нам голубем? Только я показался
из воды, этот голубь сел на мое плечо. И я вновь обрел все утраченное. Я
снова был в согласии с собою: пусть бедный, но полный достоинства человек. А
потом мне явились небеса. Небеса на миг приоткрылись, и я увидел миллион -
нет, миллион миллионов душ.