"Александра Мадунц. Ради подруги " - читать интересную книгу автора

там быть. Ты создашь мне алиби.
- Зачем?
- Потому что мне надо быть совсем в другом месте. Ты ведь не хочешь,
чтобы меня убили?
Час от часу не легче!
- Не хочу! Но если ты не расскажешь мне все по порядку, то придется.
- Ну, вот, - одобрительно кивнула Света. - Поэтому ты должна сыграть
мою роль как можно лучше. Чтобы никто не заподозрил, что это была не я. Вот
я и принесла тебе одежду. Все очень просто. И сиди там до упора, ладно? Ну,
я побежала, а то меня засекут!
И она рванула вперед со скоростью хорошо разогнавшейся ракеты, а я
понеслась следом, исступленно выкрикивая: "А они тебя знают?" Видимо, это
доконало мою подругу окончательно. Она резко притормозила каблуком,
обернулась и возмущенно фыркнула:
- Ты считаешь меня совсем дурочкой? Если б они меня знали, я б послала
тебя не к ним. Если буду жива, позвоню.
И растворилась в воздухе. А я осталась в коридоре, столь ошарашенная,
что даже мысль о покинутых мною на произвол судьбы картинах показалась
ерундовой. Картинами этими украсили мою аудиторию после косметического
ремонта. Их преподнес в дар институту его бывший выпускник, эмигрировавший в
Америку и переквалифицировавшийся там из инженера в художника. Я умоляла
коменданта облагодетельствовать ими не меня, а кого-нибудь другого, однако
оказалось, что именно в этом помещении прошли счастливейшие часы жизни
гения. Хотя трудно себе представить, что у человека, способного создать
такое, бывали в жизни счастливые часы. Конечно, по моему любимому принципу
"нет худа без добра" украшение стен этими шедеврами современной живописи
имело не только отрицательный, но и положительный эффект. Последний
выражался в том, что студенты больше не могли себе позволить во время
лекции глазеть по сторонам и были вынуждены, не отрываясь, смотреть на
доску. Однако отрицательный эффект перевешивал. Мало того, что я вздрагивала
каждый раз, когда случайно поворачивала голову, я еще пугала бедную маму,
регулярно передавая ей просьбу, чтобы после смерти меня кремировали, а ни в
коем случае не хоронили в натуральном виде. Дело в том, что изображение на
картинах больше всего напоминало мое чисто умозрительное представление о
том, как выглядит труп через пару лет после захоронения. Тем не менее
основной ужас даже не в этом, а в цене доверенного мне сокровища. Не знаю,
кто занимался оценкой, скорее всего, сам автор, но он не поскупился. И,
видимо, для того, чтобы уберечь нас от соблазна похитить полюбившееся
творение мастера и тайком упиваться им по ночам, был заведен строгий учет и
контроль. Получая ключ от аудитории, я расписывалась за наличие там картин
по описи, и меня строго предупредили, что я обязана охранять институтское
достояние от порчи несознательными студентами, иначе ущерб будет взыскан с
меня. И все перемены я цербером рыскала глазами по сторонам, выискивая
ненормальных, рискнувших приблизиться к стене. Впрочем, обычно таковых не
находилось.
Слава богу, во время моей погони за подругой тоже ничего не пропало.
Однако настроение мое все равно было ниже среднего. Хотелось все спокойно
обдумать, но не было возможности, поскольку перерыв я уже проволынила и
пришлось начинать следующую пару. Одно ясно - Света не шутила. Если б с
подобной просьбой ко мне обратилась Настя, я бы похихикала и выбросила все