"Дэвид Мэдсен. Мемуары придворного карлика, гностика по убеждению " - читать интересную книгу автора

посвященного какой-нибудь алхимической теории, еретической настолько, что
по сравнению с ней Магомет покажется доминиканцем, а затем преспокойно
отправиться на мессу. Он может встать утром с постели, весь измученный
оттого, что был многократно пронзен каким-нибудь молодым парнем,
приведенным с полного миазмов переулка, и преклонить колена у prie-dieu
перед изображением Богоматери, и на его глазах будут неподдельные слезы
набожности. Я уже давно бросил попытки разобраться в этом; я люблю всего
человека, со всеми его противоречиями и парадоксами. Ну вот, я сам удивлен,
что так явно в этом признался. Да, бедный старый Лев, я люблю его.
Однако не все испытывают к нему то же чувство: немало есть (наверное,
следовало бы сказать "было", так как с большинством из них обошлись в
типичной манере Медичи) тех, кто ненавидит его лютой ненавистью. В прошлом
году несколько недовольных кардиналов покушались на его жизнь, но - хвала
фортуне! - Лев остался жив. Вообще-то это была довольно неловкая попытка
отравления - старомодный метод борьбы с вредителями, популяризированный
Александром VI Борджиа (который сейчас жарится в аду, как все мы страстно
надеемся) и его кровожадным выводком; всегда можно найти какую-нибудь
старую ведьму из провонявшей говном лачуги, которая за определенную плату
готова смешать смертоносное зелье. Говорят, весь Рим - вертеп отравителей,
и лично я этому верю. За свою неудавшуюся попытку избавить мир от Льва Его
Высокопреосвященство кардинал Альфонсо Петруччи поплатился жизнью. Он умер,
и, как все говорят, перед смертью он бился и орал, весь посинел и полностью
утратил власть над содержимым своих внутренностей, так что все поняли, что
переставшее биться сердце было не только вероломным, но и трусливым. Его
Преосвященство кардинал Франческо Содерини (или Срань Господня, как все мы
его называли) был присужден к штрафу и заточен в темницу, но позднее бежал,
вместе с кардиналом Адриано Кастеллези. Получив науку, Лев ввел в священную
коллегию кардиналов компанию своих друзей, и с тех пор все прекрасно и
пахнет розами, хотя это, может быть, и из-за того, что многие из них имеют
привычку делать душистые клизмы. У кардинала Ридольфи так они точно
ароматизированы липовым цветом.
Но я помню, что эти мои каракули носят название "Мемуары придворного
карлика, гностика по убеждению", и, следовательно, речь в первую очередь
должна идти обо мне. И поэтому в дальнейшем я намереваюсь рассказывать о
своей жизни, а не о жизни Льва, хотя он неизбежно займет значительное место
в этом повествовании. Без преувеличения могу сказать, что всем, чем я
владею, я обязан ему - буквально всем. Я обязан ему своим хлебом насущным,
крышей над головой (к тому же дворцовой), деньгами в банке, общественным
положением и должностью, и - прежде всего - я обязан ему чувством
собственного достоинства. Я глубоко растроган, когда пишу эти слова.
Начну с описания своего детства и хтонического мира, в котором мне
пришлось выживать. Я расскажу о своих приключениях в более поздние годы, о
своем посвящении в гностическое братство и знакомстве с Папой Львом X -
тогда еще Джованни, кардиналом де Медичи. Меня не перестает удивлять то,
каким чудесным образом оказались сплетены нити наших жизней невидимой и
неизмеримо благосклонной Волей: Лев был сделан кардиналом в возрасте
тринадцати лет, я в том же возрасте зарабатывал себе на жизнь (если это
можно назвать жизнью), помогая матери продавать дешевое вино римскому
сброду. Кровь Христова! Может ли союз судеб быть более неравным?
Не хочу, однако, забегать вперед, давайте начнем, как и святой