"Жан Мадоль. Альбигойская драма и судьбы Франции " - читать интересную книгу автора

оптимальные условия для существования. Затем мы могли бы спросить себя, чем
же был сам катаризм, но при этом стараясь изучать его конкретно-исторически.
Я полагаю, что историк - это тот, кто расставляет реалии по местам, которые
они занимали в свою эпоху. Доктрина катаров интересна сама по себе и,
разумеется, занимает свое место в истории мысли. Но историка занимает прежде
всего то, как она жила, влияя на людей определенной эпохи и круга. И, как
всегда в истории, именно так все было только один раз. Богомилы Болгарии и
Константинополя вовсе не были катарами Окситании, даже если установлен факт
тесных связей между ними. То же относится к позднейшим розенкрейцерам. И
катаризм, такой, как мы его изучаем, расцвел только один раз.
Реакция церкви на катарскую угрозу, реакция Франции на южный сепаратизм
назывались крестовым походом и инквизицией. Это тоже институты эпохи,
которые должно оценить с ее точки зрения, а не с нашей. Пристрастные
суждения о крестовом походе и инквизиции не учитывают феномена христианства,
глубоко определяющего особенности средневековья в его апогее. Быть может,
необходимость бороться средствами инквизиторов против катарского раскола
обрекла на смерть само христианство и подготовило рождение наций. Все это мы
собираемся рассмотреть.
Наконец, то, как побежденная и униженная земля, превращенная во
французскую провинцию Лангедок, реагировала на свалившееся на нее несчастье,
станет последним вопросом, который мы поставим. Это касается характера
нашего национального единства. С этой точки зрения история каждой нации
совершенно уникальна. Нигде нет ничего похожего на наш Лангедок ни по
способу, которым он был объединен с Францией, ни по роли, которую он играл
впоследствии во французском единстве.
Мы видим, что здесь речь не идет о собственно истории, если понимать
под ней более или менее детальное изложение серии событий. Большая часть
тех, что будут упомянуты, достаточно хорошо известны. Мы их кратко напомним,
если сочтем необходимым, и сопроводим этот очерк хронологической таблицей,
позволяющей, полагаю, без особого труда ориентироваться в нем. Общая
библиография даст необходимые указания желающим продолжить изучение.
Я только что назвал эту работу очерком, потому что ее цель - ответить
на ряд спорных вопросов. Эти вопросы, как я уже показал, - исторические,
потому что они точно зафиксированы во времени и в пространстве. Но они
актуальны и в другом смысле. Лангедок не только всегда являлся одной из
важных составляющих французского единства, что постоянно оборачивалось
другой стороной, порой опасной, когда речь шла об определенных исторических
понятиях - таких, например, как христианство. Крестовый поход против
альбигойцев и учреждение инквизиции как его следствие - существенные явления
христианства, однако действия французской королевской власти определенно не
исчерпываются этим. Сначала бессознательно, а с царствования Филиппа
Красивого <Филипп IV Красивый (126&-1314) - король с 1285, внук Людовика
Святого.> все более и более целеустремленно она готовит появление совершенно
новой реалии. Через потрясения XIII в. средние века из детства вступают в
современный мир. Это уже материал для размышлений, намного превосходящий сам
предмет этого исследования.

Глава I

МЕЖДУ РОНОЙ И ГАРОННОЙ