"Юлиус Мадер, Дмитрий Прохоров. Диверсанты Третьего рейха " - читать интересную книгу автора

августе эта дивизия потеряла в боях под Ельней почти половину личного
состава. Теперь рвавшиеся вперед захватчики были остановлены железной рукой.
Самые боеспособные, самые оснащенные и лучшие танковые корпуса гитлеровцев
были разгромлены на снежных полях Подмосковья.
У Скорцени, хвалившегося, что он не знает страха, теперь тряслись
поджилки. В своем дневнике, относящемся к тому времени, он писал:
"...10.12.41. Скоро станет ясно и войскам: продвижение вперед закончено.
Здесь наша наступательная сила иссякла. У соседней 10-й танковой дивизии
осталась всего дюжина боеспособных танков".[12] Ни один эсэсовец, ни один
немецкий солдат не вошли в Москву. Тысячи гитлеровцев полегли под советской
столицей, сложив свои головы за интересы германских монополий и бредовые
планы фюрера.
Когда звезда фашистских побед закатилась под Москвой, Скорцени вдруг
охватил ужас. Об этом свидетельствует его дневник: "Поскольку похоронить
своих убитых в насквозь промерзшей земле было невозможно, мы сложили трупы у
церкви. Просто страшно было смотреть. Мороз сковал их руки и ноги, принявшие
в агонии самые невероятные положения. Чтобы придать мертвецам столь часто
описываемое выражение умиротворенности и покоя, якобы присущее им, пришлось
выламывать суставы. Глаза мертвецов остекленело уставились в серое небо.
Взорвав заряд тола, мы положили в образовавшуюся большую яму трупы погибших
за последние день-два".[13] Нет, Скорцени не прельщал такой конец: ему была
слишком дорога собственная жизнь. А потому при первой же возможности человек
со шрамами притворился больным, жалуясь на свой желчный пузырь: ведь такое
заболевание слишком трудно проверить во фронтовых условиях. Затем с
санитарным эшелоном он отправился в глубокий тыл и очутился неподалеку от
своего родного города Шламассель, куда так мечтал возвратиться.
Здесь его и разыскал Кальтенбруннер. Он предложил Скорцени более
спокойную "работу" - стать шефом агентуры СС.

ШКОЛА ДИВЕРСАНТОВ И УБИЙЦ

Охотничий замок Фриденталь был когда-то окружен парком в английском
стиле: высокая трава и густые заросли под сенью вековых деревьев. В
последние недели войны англо-американские бомбардировщики мало что оставили
и от парка, и от самого замка, как и от дома, когда-то предназначавшегося
для прислуги. Глубокие, уже поросшие папоротником воронки, развалины
кирпичных стен, остатки выкрашенных в серый цвет бараков. В цементированных
подвалах бараков беспорядочно навалены ржавые трансмиссионные маховики.
Густая паутина дополняет картину запустения. Вот и все, что осталось от
нацистского гнезда, где вынашивались, пожалуй, самые гнусные замыслы
гитлеровцев.
Ни один местный житель не знал, что, начиная с 1943 года, творилось в
этом овеянном тайной замке, расположенном всего в пяти минутах ходьбы от
Заксенхаузена. Старожилы еще припоминают: однажды из расположенного
поблизости концлагеря сюда пригнали сотни узников. Днем и ночью, кладя
камень за камнем, они воздвигали стену высотой в три метра. Эсэсовцам
казалось, что заключенные работают недостаточно быстро. Сыпались удары
бичом. Истощенных до предела работой заменяли более сильными. Колючая
проволока с пропущенным по ней током довершила полную изоляцию обширной
территории замка от внешнего мира.