"Роберт Маклосски. Приключения Гомера Прайса." - читать интересную книгу автора

- Да, ты мой племянник! - воскликнул дядюшка Одиссей. - И еще более!
- Нас всех обманули! - повторил шериф. - Жаль, я не упрятал его за
решетку!
- У нас нет такого закона, - сказал судья. - У нас свобода торговли.
- Привет всем! - услыхали они, и в дверях кафе появился сам папаша
Геркулес.
- Как поживаете? - спросил его судья.
- Лучше всех, - ответил папаша Герк.
- Куда вы ее девали? - спросил Далей.
Папаша Герк удивленно посмотрел на него, а потом сказал:
- А, ты, наверно, про эту банку с "иещеболее". Я долго думал... Ведь
такой старый человек, как я, не может израсходовать эту вещь как попало.
Он должен истратить ее на самое, самое, пресамое главное... И вот, после
долгих раздумий, я понял, что же мне делать... И я вышел в сад и нашел там
свободный кусочек нашей доброй, старой земли. И я стал трясти эту банку
над землей, пока у меня рука не заболела. А потом я снял крышку и налил в
банку воды, и эта вода была, конечно, и еще более мокрая, и еще более
влажная, чем всякая другая...
- Ну, и что же? - спросил дядюшка Одиссей.
- После этого, - сказал папаша Герк, - я полил этой и еще более мокрой
водой кусочек нашей доброй, старой земли, и земля промокла почти насквозь,
до Китая...
А потом я с трудом выпрямился и поглядел вокруг. И я увидел, как все
кругом прекрасно - как зеленеет трава, и цветут деревья, и поют птицы. И
мне стало так радостно... так хорошо... И еще более! И я подумал:
В каком хорошем мире мы живем! Только сделать бы нам его еще лучше... и
еще более. Привет всем. И папаша Геркулес вышел из кафе.


Глава 9. "РЕЖЬТЕ БИЛЕТЫ".

Дядюшка Одиссей стоял почти у самого выхода из своего кафе, небрежно
облокотившись на блестящий корпус новенькой автоматической музыкальной
машины.
Пока он так стоял, глядя через витрину кафе на потонувшую в сумерках
центральную площадь города Сентерберга, лицо его потеряло вдруг свой
обычный розовый оттенок и сделалось багровым, как свекла. Но и этот цвет
продержался недолго, его сменил бледно-лиловый, который, в свою очередь,
уступил вскоре место зеленому и сочному, как первая весенняя трава.
Нет, не подумайте, что дядюшка Одиссей почувствовал тошноту или
что-нибудь в этом роде. Вовсе нет! Просто уже несколько дней, с тех пор
как в кафе привезли и установили новейший музыкальный автомат, уже
несколько дней дядюшка Одиссей почти не отходил от этого автомата... А в
автомате все делается автоматически:
ставится и начинает вращаться пластинка, опускается на нее игла, а
полукруглое стеклянное окошко, за которым все это происходит,
автоматически освещается разного цвета лампочками, свет от которых и
падает на лицо дядюшки Одиссея, как, впрочем, и на все другие лица,
находящиеся не дальше футов десяти от музыкальной машины...
Итак, дядюшка Одиссей не ощущал никакой тошноты, но зато чувствовал