"Юзеф Мацкевич. Катынь " - читать интересную книгу автора

10 генералов, 52 полковника, 72 подполковника, 5131 офицер, 40 966
унтер-офицеров и 181 223 рядовых. Однако цифры эти не включают чинов
полиции, жандармерии и Корпуса пограничной охраны. Советские источники также
ничего не упоминают о вывезенных в результате "регистрации" и о тех, кто был
арестован в индивидуальном порядке зимой 1939-1940 гг. Общее число должно
превосходить цифры, приведенные советскими источниками в годовщину
нападения.
Что случилось с этими людьми?

Глава 4.ПЯТНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ ВОЕННОПЛЕННЫХ ИСЧЕЗАЮТ БЕЗ СЛЕДА

Три лагеря и тайна их "разгрузки". - Переписка и газеты. Спасенные
из-под Смоленска. - Позднейшие отчеты "специальных групп".
Неизмеримыми кажутся просторы России от границ Польши до Тихого океана,
от Ледовитого океана до пустынь и степей Центральной Азии. Неизмеримыми,
впрочем, они кажутся тому, кто их никогда не мерил. Тому, кто их знает
скорее из литературы, чем из жизни сегодняшнего Советского Союза.
Неисчислимыми могут казаться и народы, их запутанные судьбы, их своеобразие
на этих огромных земных пространствах. Человек, глядящий извне, или пусть
даже привилегированный турист, которому случайно разрешили проехать вдоль и
поперек Советского Союза, часто выносит впечатление такой огромности
увиденного, что отдельная личность, кажется ему, пропадает в этом
пространстве, как капля в море. Кроме того, ему кажется, что нет ничего
легче, чем нырнуть в эту массу людей, языков и пространства, скрыться от
всего мира и, выплыв где-нибудь на другом конце одной шестой земного шара,
снова укрыться под поверхностью, смешаться с толпой, остаться неопознанным.
Нет ничего более ошибочного, чем такое суждение о "современной России",
которая перестала быть Россией со времени октябрьского переворота и
преобразилась в нынешний Союз Советских Социалистических Республик. Здесь
нет ничего труднее, чем скрыться от всевидящего глаза властей, бюрократии,
милиции и особенно политической полиции. "Неизмеримые пространства России" в
действительности измерены сегодня с точностью до квадратного метра. В
Советском Союзе нет вещи, одушевленного или неодушевленного предмета,
который бы не был зарегистрирован, каталогизирован, отмечен тем или иным
способом. Тоталитарно-полицейская власть пронизывает тут каждый уголок,
каждую человеческую душу. Про какого-нибудь беднейшего пастушка, пасущего
овец, власть знает не только, что он вообще существует, живет в таком-то
колхозе, такой-то области, сколько он зарабатывает, что ест и пьет, но и о
чем он говорит и даже думает! В Советском Союзе у каждого человека есть не
только тень, которая следует за ним в солнечные дни, но и заведенное на него
досье. И оно сопровождает человека и в солнечные дни, и в ненастные, и в
облачные, и в метель, не оставляя его и ночью, когда он спит тревожным сном,
и держит его на вечной привязи, порвать которую невозможно.
В Советском Союзе ничего не происходит без ведома и приказа властей.
Сила этой власти именно в ее вездесущности. Легкость, с какой она управляет
миллионами граждан, исходит из навязанной им неосведомленности и инерции.
Ибо нет сегодня в мире более тесной страны, чем эти "неизмеримые просторы"
Советского Союза. Здесь крестьянин не имеет права без разрешения покинуть
свою деревню, рабочий - фабрику, горожанин - город.5 О том, что происходит
за горизонтом его жизни, прикованной к месту работы, рядовой гражданин может