"Джон Макдональд. Месть в коричневой бумаге" - читать интересную книгу автора

существует в ином измерении, чем небольшие проверки и эксперименты. Услыхав
тихое всхлипывание, я начал было отодвигаться, но она быстро схватила и
удержала меня.
Прошло пять лет, но я по-прежнему отчетливо и подробно помнил, как
часто и как отчаянно Хелена старалась достичь оргазма, доводя себя до
изнеможения. Это напоминало ритуал и вызывало смех. Вроде какого-нибудь
идиотского клуба для молодоженов "Здоровый секс". Вроде какой-то
вынужденной терапии. Было абсолютно ясно, что она - здоровая, сексуально
полноценная, страстная женщина. Но так сосредоточивалась на этой, по ее
убеждению, суровой необходимости, что, задыхаясь, умудрялась дойти до
последнего предела, задерживалась на нем, а потом медленно, медленно
скатывалась назад. Извинялась, теряя надежду, умоляла быть с ней
терпеливым.
Через четыре-пять дней, одеревенев от усталости, открыла причину
возникновения этой странной проблемы. Тон ее был сухим, фразы - короткими и
бесцветными. На ней хочет жениться один человек. По ее словам, очень милый.
Сексуальная сторона брака с Майком всегда была совершенно великолепной. За
прошедшие после его смерти месяцы она пришла к заключению, что в этом
смысле навсегда умерла вместе с ним. Ей не хотелось обманывать влюбленного
мужчину. Он ей очень нравился. И я тоже. Поэтому показалось разумным
предположить, что, если секс со мной будет удачным, она сможет и с ним
получать удовольствие. Она просит прощения за столь циничный подход. Но ей
было необходимо решить, выходить за него или нет. Это одна из причин. Она
просит прощения за столь прискорбную попытку. Извиняется за дурацкую
кутерьму. "Извини. Извини".
Никому не стоит говорить, что он слишком сильно старается, - к добру
это не приведет. Все равно что приказать ребенку полчаса простоять в углу,
ни в коем случае не думая о слонах.
Поэтому я согласился с ее заявлением о бессмысленности продолжения
этих глупых занятий. Пропустил один день, одну ночь, еще день. Она
пребывала в недоумении и унынии. А на следующую ночь, где-то около часу, я
начал ворочаться, дергаться и стонать, с трудом дав себя растолкать, когда
она прибежала. Предварительно постарался, чтобы днем она побольше
поработала и устала. Проснувшись, подскочил на кровати, откинулся на
подушки, притворно дрожа. Объяснил, что пару раз в году повторяется старый
кошмар, связанный с чудовищным событием, о котором я никому никогда не
скажу.
До сих пор я был чересчур компетентным. Здоровенный, костистый,
надежный светлоглазый Макги, который обо всем позаботится, сначала для
Майка, потом для нее. Который справляется с кораблями, и с навигацией, и с
чрезвычайными поручениями. Теперь я предстал перед ней с неким изъяном.
Естественно, мне нужна помощь. Она заметила: надо кому-нибудь рассказать, и
кошмар прекратит меня мучить. Я трагическим тоном сказал - не могу. Она
опустилась на узкую койку - сплошное сочувствие, нежная ласка, - баюкая в
материнских объятиях трясущегося страдальца.
- Мне можешь рассказать все, что угодно. Пожалуйста, разреши помочь.
Ты был со мной таким добрым, таким понимающим, терпеливым. Прошу тебя,
позволь помочь.
Пять лет назад шрам, оставленный воспоминаниями о леди по имени Лоис,
был еще свежим и болезненным <Речь идет о событиях, описанных в романе