"Сергей Мацапура. Товарищ сержант " - читать интересную книгу автора

9 января 1942 года началась Торопецко-Холмская наступательная операция
войск Северо-Западного фронта. В наступление двинулась и наша армия. За
озером Селигер, у села Машугина Гора, нашу противотанковую батарею поставили
на проселке, в стороне от главных сил. Замаскировали мы сорокапятки в
занесенном сугробами кустарнике, ждем. Зимний день короток. Уже смеркалось,
когда впереди, в лесу, зачастили автоматы и пулеметы. Пальба приближалась, и
вот на опушку выехали из ельника немецкие бронетранспортеры с пехотой. Они
двинулись по проселку к позициям батареи. Шли медленно, буксовали. Проселок
переметен сугробами, а в сторону не съедешь - снежный покров метровый, если
не поболе. Подпустили мы противника метров на 300-400, младший лейтенант
Федоров скомандовал: "Огонь!" Я стрелял по головной машине, четвертое
орудие - по хвостовой. Зажгли ту и другую. На проселке создалась пробка.
Водители поневоле сворачивали на снежную целину и сразу сажали
бронетранспортеры на брюхо - ни вперед, ни назад. Гитлеровцы выбирались из
горящих и подбитых машин, бежали к лесу. Но там их встретили огнем наши
лыжники. Оказалось, лыжный батальон бригады обошел фашистскую оборону с тыла
и выгнал противника прямо на батарею.
После боя у села Машугина Гора бригада двинулась на юго-запад, к городу
Холм. Наступательные бои походили один на другой, как близнецы. Очень тяжело
было: мороз, метели, снег по пояс. Тянули орудия по целине, лошади
выбивались из сил, падали. Дорог мало, кругом непролазная чаща леса да
незамерзающие болота. Фашисты держали оборону в населенных пунктах,
перекрывая огнем дороги. В этом было их преимущество.
Выручали нас сибиряки-лыжники. Природные охотники, лесорубы, они хорошо
ориентировались в лесных чащобах. Уже тогда, в начале сорок второго года,
лыжный батальон 45-й бригады был полностью вооружен автоматами. Обычно, как
только фашисты останавливали продвижение бригады у того или другого опорного
пункта, лыжники лесами шли в обход. Ударят с тыла - противник вынужден
отходить. Дороги, которыми мы наступали, были забиты брошенными
автомашинами, фургонами, орудиями.
Запомнился мне бой у речки Таракановки. Был жестокий мороз, крутила
метель. Ночью наша батарея вышла к маленькой деревушке. Завели свое орудие
во двор, разобрали частично бревенчатый забор, сделали в нем как бы
амбразуру для сорокапятки. От забора вниз, к замерзшей реке, спускается
огород. Где-то на той стороне, в деревне Таракановке, противник.
К рассвету ветер стих, открылся вид на деревню Таракановку. Ее избы
раскинулись за речкой, на крутом лесистом взгорье. Через деревню,
параллельно реке и фронту нашей батареи, проходит большак. Расстояние до
деревни - метров триста. Тишина там мертвая, даже печные трубы не дымят...
Обзор у нас ограниченный - мелколесье загораживает ближние избы и заборы
Таракановки, не позволяет видеть, что делается в глубине деревни. Комбат
рассказал, что наш сосед - 75-я морская бригада - будет наступать на
Таракановку вдоль большака. По сведениям разведки, противник имеет танки.
Надо подготовиться к отражению возможных танковых контратак.
Бой начался атакой морских пехотинцев, двинувшихся на Таракановку по
противоположной стороне реки. Фашисты встретили их жесточайшим
орудийно-пулеметным огнем. Слышны выстрелы и немецких танковых пушек, гул
моторов, а танков не видно. Они маневрировали, на улицах деревни, и поэтому
оказать сколько-нибудь существенную поддержку пехоте мы не могли. Подавили
одну пулеметную точку, но она - капля в море огня, обрушившегося на