"Н.Ляшко. Камень у моря" - читать интересную книгу автора

бы подбежало к дороге. Лошадь удивилась и стала.
Иван снял купленную в пути старую соломенную шляпу. Бабка вытерла губы,
будто ей надо было поцеловать внука. Анисим стал на край обрыва и врос в
него.
Море было синим, бескрайним и входило в сердце покоем.
Вчетвером-лошадь и три человека-стояли они перед ним, как перед сном,
который снился Ивану в деревне, и глядели ему в сверкающее широченное лицо.
Иван уловил в глазах бабки изумление, а в глазах Анисима то, что
заставляет кричать и задерживать крик, взглядом охватил море, небо,
макушки гор и глухо проговорил:
- Ну, старая, а ты не верила. Вот таким и снилось оно мне: синее-синее,
и стою будто я в нем по колени, а оно такое теплое, что по мне сила идет...
Лицо бабки осветилось и стало моложе. "Ага, отлегло", - подумал Иван и
на миг или на минуту потерял из глаз бабку, лошадь, Анисима, море и, чтоб
никто не заметил его слез, дернул вожжи:
- Хода, хода. Доберемся до долины, про какую нам говорили, и хоть в
ноги упадем людям: принимайте. Мы не экономию пришли заводить, нам бы
только вздохнуть да чтоб барин на шее не висел...


III


Огоньки манили из теплой темноты в долину, но Иван не посмел тревожить
ночью собак и людей, свернул с дороги к скале и расположился на ночлег.
Море было совсем рядом.
Бабка и Анисим быстро забылись сном, лошадь похрустела сеном и
притихла, а Иван глядел на близкие звееды, вслушивался в ночные звуки и
морщил лоб: не угнал бы кто лошадь; что за люди в долине?
О себе он не думал: хоть на край света-ему и там будет лучше, чем в
деревне; хоть под жернова, лишь бы не видеть пяти могил. Жить долго у
моря, строиться он не собирался. Кругом камень, сил нет, денег мало, вот
только лошадь, мешок харчей, скарбишко, - где уж тут строиться?
Небо на краю моря- неожиданно позеленело. Иван обернулся к спавшей в
шелковицах и виноградниках долине, встал и пошел с горы.
Море как бы поднималось к нему навстречу и все яснее голубело. Ивана
удивило то, что берег, куда глаз хватал, был усеян грядами круглой чистой
гальки. Он на ходу закатал штанины и, как было во сне, по колени вошел в
море. Вода была теплой, ласковой и тянула в себя.
Иван вернулся на берег, сбросил с себя все, лег в податливую синеву,
тер бока, шею, ноги, захватывал воду в ладони, оплескивал ею голову и,
слушая, как стекают струйки, смотрел по сторонам.
Даль моря уже прогревалась на огне рассвета, долина и поселок спали
среди тронутых золотым светом гор и, казалось, готовы были плыть по
широкой синеве.
Вдоль берега ринулся ветерок, море дрогнуло и ополоснулось светом. Иван
увидел на воде свою тень и охнул:
ноги его были четко видны сквозь воду, и стоял он будто не в воде, а на
огромном твердой радужном цветке. Он нагнулся и взял у своих ног горсть
камешков. Они выплыли в первые лучи солнца и зашевелились на разжатой