"Н.Ляшко. Рассказ о кандалах" - читать интересную книгу автора

Василий написал о здоровьи, о заводе, о знакомых и обернулся:
- Ну, чего писать-то?
Матвей уперся широкими руками в стол и, - волнуясь, сказал:
- Напиши так: просит, мол, отец не бросать эти самые кандалы... Очень,
мол, Алешка, просит он тебя схлопотать их или еще как... И прислать вроде
на память ему, - мне, значит...
На усталом и от глухоты удивленном лице Василия собрались морщинки.
Жена Матвея, невестка, дочь и внучка вскинули глаза.
- И так горько, а ты подбавляешь, - печально взнегодовала жена.
- Клин клином, мать, вышибать надо, - пробормотал Матвей и, указав на
письмо, строго сказал: -Пиши, чего глядишь?
И Василий написал.


III


Еще на суде, выслушав приговор, Алексей сказал себе: "Ну, держись, не
ной, Алешка!" И сдержал слово: как ни был мучителен кандальный срок, не
забывал он, что ему только двадцать два года, что жизни у него впереди
много. Помнил он и другое, редкое в людях, драгоценное: тоской, слезами над
собой жизни не сделаешь ярче, своих мук легче, людей счастливее. Наоборот,
других отравишь жалобой, а себя выжжешь и надломишь.
На каторге Алексей держался так, будто его жизнь еще не начиналась,
будто неволя и цепи-лишь приготовления к ней. В камере иные чуяли, что
сердце его радужится и подменяет то, что есть, тем, что должно быть,
покрывает светом мечты жизнь с ее тяготами, грязью, и он идет по выбранной
дороге так, словно нет ни стен, ни решеток, словно ноги его не скованы.
Мыслью Алексей был всегда на воле, с людьми; он следил за собой и
силился понять, не упадет ли он под взятой ношей, не разобьется ли, не
изменит ли, не распнет ли то, чему верит? И крепил себя в неволе,
готовился; с людьми был прямым; не выносил издевок начальника и
надзирателей; часто вспыхивал и часто сидел в карцере; был бит
надзирателями, но не замиравшая в нем вера глушила боли, муки, и день
выхода на поселение встретил его здоровым. Лицо задернула тускловатая
бледность неволи, на висках сквозили жилки, но синева глаз блистала цветами
на пустыре и свежо, обещающе переливалась.
В конторе, на последнем обыске, начальник тюрьмы спросил его:
- Выдержал, Аниканов?
- Выдержал.
- Гляди, в другой раз не выдержишь.
- Выдержу и в другой раз.
Начальник поднял на Алексея глаза, кивнул на выкупленные им кандалы и
насмешливо спросил:
- Выдержишь? Со своими кандалами на каторгу придешь? Не спасут.
- Я кандалы для образца беру, - глухо отозвался Алексей. - Займусь на
воле кандальным делом: мало ли кому понадобятся кандалы.
Начальник понял намек, сузил глаза, но сдержался и протянул:
- И то дело, попробуй, не ты первый...