"Михаил Львовский. Это мы не проходили " - читать интересную книгу автора

Это продавщица обратилась уже к Юре.
- Что возьмем? - спросил Юра у Лены тихо.
Продавщица как-то сразу переменилась в лице, терпеливо наблюдая за
Леной, которая скользила взглядом по тарелкам со снедью, выставленным в
стеклянном холодильнике буфета.
- Килечки я сегодня сама из банки вынула, - неожиданно приветливо
сказала продавщица.
- Спасибо, - ответила Лена, - кильки мы не будем, а вот если можно...
Столик, за которым сидели Юра и Лена, производил впечатление чуда среди
замусоренных столов с яичной скорлупой, окурками и засохшей горчицей на
грязных блюдцах.
Пластиковая крышка их столика сияла чистотой. Бумажные салфетки, свежая
горчица в банке из-под майонеза, дымящийся кофе с молоком в бумажных
стаканчиках - все это казалось здесь невероятным.
Когда буфетчица принесла шипящие на сковородках яичницы, Лена
хозяйственно вытирала салфеткой чайную ложку.
- Не бойтесь, - сказала буфетчица, - я их сама кипятком...
- Спасибо, - поблагодарила Лена.
А чудо продолжалось. Люди, сидевшие за соседними столиками, старались
вести себя потише. Многие готовые сорваться с языка крепкие выражения на
этот раз не прозвучали.
Лену это совсем не удивило. Ничего другого она как будто и не ждала.
Удивлялся только Юра.
- Почему мне с колбасой, а тебе нет? - спросил он Лену.
- Полагается. Разряд по дзю-до.
Юра усмехнулся.
И вдруг Лена заметила, что за одним из неопрятных, замусоренных
столиков сидит подросток в школьной форме. Он ел сосиски как очень голодный
человек. На его столике стояло много пустых бутылок из-под пива и лимонада.
Из своей бутылки, которая была не совсем пуста, подросток плеснул
желтоватую жидкость в граненый стакан.
Лена взглядом показала Юре на этого подростка. Юра кивнул: "Вижу".
- А ведь она права, - тихо сказала Лена.
- Кто?
- Буфетчица. У многих вот этих людей есть дети. И кто-нибудь учится в
нашей школе.
Украдкой поглядывая на юношу в школьной форме, Лена и Юра заканчивали
завтрак.

***

Стены учительской в школе не были обшиты дубовой панелью, но портреты
на них висели те же, что и в институтском кабинете педагогики: Ушинского,
Макаренко, Сухомлинского. Под портретами можно было прочесть те же цитаты.
Сейчас в учительской царила напряженная тишина. В одной половине
комнаты стояли учительницы школы, в другой - студентки, приехавшие на
практику. Среди них был только один юноша - Юра.
Среди преподавательского состава школы мужчин не было вовсе.
Между "старожилами" и практикантками образовалась как бы нейтральная
полоса, по которой расхаживала заведующая учебной частью - женщина средних