"Аркадий Львов. Двор, книга 3 " - читать интересную книгу автора

пусть земля ему будет пухом? Он опять набедокурил и прячется неизвестно где?
- Малая, - Иона улыбнулся, развел руками, - ты из чистого золота:
только что ты имела обморок, а теперь шутишь, как ни в чем не бывало. Малая,
я хочу поцеловать твои золотые руки, которые делали нам столько добра, что
все вместе разом мы не стоим твоего мизинца.
Иона наклонился, взял руку мадам Малой, немного приподнял, прижался
губами, Клава Ивановна зажмурила от удовольствия глаза:
- Ах ты, старый супник, тебе дай волю - ты всех женщин перепортишь!
- Ой, Малая, - запричитал Иона, как будто над покойником, - я сволочь,
я последняя сволочь, и меня надо стегать батогом, как я своих коней, когда
не хотят идти вперед и тянут в разные стороны!
Свободной рукой Клава Ивановна провела у Ионы по волосам, сказала, стал
совсем седой, а в голове все равно ветер, как в двадцать пятом году, бедная
Оля была беременная, должен был родиться Зюнчик, а Иона бегал к Циле из
тринадцатого номера, и весь переулок видел, так что стыдно было смотреть
людям в глаза.
- Малая, - Иона опустил голову еще ниже, - здесь рядом стоит Катерина и
все слышит своими ушами, а ты выводишь Чеперуху на чистую воду, чтобы через
тридцать лет краснел и раскаивался, как будто только вчера и все должны
помнить.
- Чеперуха, - сказала мадам Малая, - люди все помнят. Как говорил
покойный Дегтярь: у нас хорошая память - мы ничего не забываем. А теперь
немножко отодвинься: что-то мне не по себе, опять тошнит. Катерина, подай
сюда горшок, чтоб стоял рядом.
Катерина, которая смотрела на Клаву Ивановну и своего тестя во все
глаза, так что не могла оторваться, откликнулась не сразу, Иона не стал
ждать, сам полез под кровать, достал горшок, поставил прямо у изголовья, но
Клава Ивановна сделала знак рукой, пусть уберет, пока не надо.
Внезапно из коридора задергали ручку, послышался сильный стук в двери,
Катерина была уверена, что вернулся майор Бирюк, пошла отворять, но
оказалось, дергает и стучит Ляля Орлова, которая тут же влетела в комнату с
криком, с воплями, как будто тайный притон, вершат черные дела, а она
поспела в последнюю минуту, чтобы прийти на помощь.
Оттолкнув старого Чеперуху, Ляля опустилась на колени, обеими руками
схватила больную за голову, Катерина сказала, это издевательство и насилие
над больным, которому прежде всего нужен покой, Клава Ивановна тоже просила
отпустить, но Ляля, вместо того чтобы послушаться, закричала:
- Убийцы! Палачи! Я все знаю: Малая пришла к вам, чтоб поделиться
радостью, а вы устроили у себя в доме дебош и довели старуху до инсульта, до
мозгового удара, чтоб хватил паралич и не могла двигаться! Думаете, пробил
час для реванша: ваш Чеперуха терзал Дегтяря, Дегтяря похоронили - теперь на
вашей улице праздник! Будет вам праздник на Люстдорфской дороге, давно
приготовили для вас место, - Ляля выпрямила два пальца, положила поверх два
других, получилось как у детей, когда показывают теремок, а в нем окошко, -
для всего кагала вашего!
Катерина пожала плечами: при чем здесь кагал - она вообще из Сибири.
Ляля возмутилась: пусть не перекручивает, она совсем не то имела в виду!
Вернулся Андрей Петрович, остановился в дверях, Иона хотел обратиться,
чтоб был ему за свидетеля, как эта женщина оскорбляла всю семью Чеперухи и
грозила тюрьмой, как будто она советская власть и прокуратура в одном лице,