"Самуил Лурье. Успехи ясновидения " - читать интересную книгу автора

император социализма, спаситель России:
"Теперь социализм еще находится в периоде мучеников и первых общин,
там и сям разбросанных. Найдется и для него свой Константин (очень может
быть, и даже всего вероятнее, что этого экономического Константина будут
звать Александр, Николай, Георгий, то есть ни в каком случае не Людовик, не
Наполеон, не Вильгельм, не Франциск, не Джемс, не Георг...). То, что теперь
крайняя революция, станет тогда охранением, орудием строгого принуждения,
дисциплиной, отчасти даже и рабством..."
Гениальная интуиция - но и логика гениальная: "Социализм есть
феодализм будущего"!
Тут же изображена и альтернатива: если социализму не удастся покончить
с либерализмом и поработить население планеты - "или начнутся последние
междуусобия, предсказанные Евангелием (я лично в это верю); или от
неосторожного и смелого обращения с химией и физикой люди, увлеченные
оргией изобретений и открытий, сделают наконец такую исполинскую физическую
ошибку, что и "воздух, как свиток, совьется", и "сами они начнут гибнуть
тысячами"..."
Тоже в высшей степени правдоподобный прогноз, не так ли? Но
предначертание Творца не считается с теорией вероятности - и постигается
все-таки не рассудком; окончательная формула осеняет Леонтьева только через
полгода, - слушайте, слушайте!
"Чувство мое пророчит мне, что славянский православный царь возьмет
когда-нибудь в руки социалистическое движение (так, как Константин
Византийский взял в руки движение религиозное) и с благословения Церкви
учредит социалистическую форму жизни на место буржуазно-либеральной. И
будет этот социализм новым и суровым трояким рабством: общинам, Церкви и
Царю".
Запад обречен - а Россия восторжествует, превратившись в нерушимый рай
рабов. Знай наших, плакса Чаадаев! "И Великому Инквизитору позволительно
будет, вставши из гроба, показать тогда язык Фед. Мих. Достоевскому"...
Остается слабая надежда, что Леонтьев хоть раз, хоть где-нибудь
ошибся; что этот демонический ум ослепила безответная любовь к русской
литературе; что он пошел бы дальше этой отвратительной утопии (утопии ли?),
не напиши Леонтьеву Тургенев в 1876 году: "Так называемая беллетристика,
мне кажется, не есть настоящее Ваше призвание..."
Но если Леонтьев просто был умнее всех и угадал верно - литература
отменяется, и вообще не о чем жалеть здесь, на Земле.


ПРИЗРАКИ ПОЗАПРОШЛОГО

I. Лавры Вольтера

Для гения (что бы ни значило это слово) Вольтер был чересчур плодовит
и слишком умен. И если ему посчастливилось - единственному из всех
писателей планеты - дотянувшись до маятника человеческой истории, дать ему
заметный толчок, это удача и заслуга ума, сверх всякой меры проворного,
сверх всякой меры неутомимого. А что все-таки две-три вещи, писанные на
седьмом десятке, на восьмом - причем как бы между делом, чуть ли не забавы
ради, - оказались произведениями гениальными - это чудо и счастье, это,