"Вера Лукницкая. Любовник, Рыцарь, Летописец (Три сенсации из Серебряного века)" - читать интересную книгу автора

Понимаете, для чего сказала?.. Он как-то очень охотно с этим согласился.
Я говорю Вам это так, чтоб Вы знали..."

Все остальные ее "части" были вне его досягаемости. Они были для
другого, для других.
И сам летописец - Лукницкий - вовсе не имел намерения ломать свою
личную судьбу или зависеть от чужой.
Ахматова выстраивала свою собственную жизнь, ту, кото-рой Павел
Николаевич не смел коснуться. Его молодость и наивность не давали ему шанса
быть на равных. А как человек духовно щедрый, тактичный он и не пытался
войти в закрытую дверь. И тем паче не пытался предполагать и потом описывать
то, что за нею. Открытой "части" Ахматовой для него, юного, было так много,
что он захлебывался встречами. Впечатления, ощущения и записи того, что он
услышал, увидел. И абсолютно никаких глубоких анализов.


Из дневника


6.03.1925
"АА1, отдавая должное дневнику, считает все же, что дневником Блок
"разоблачает" свои стихи, показывает нити, скрепляющие их с реальным, с
земным, с будничным. Дневник дает возможность судить о непонятном
простодушии Блока, считавшем, например, Клюева, этого бога фальши
(подчеркнуто мной. - В. Л.), своей совестью, всерьез принимавшего Грааль
Арельского, враля всем хорошо известного, принимавшего у себя Г.
Иванова2..."

Противоречивые и порою отрицательные суждения о поэтах и людях
Лукницкий, конечно, записывал. И тут же смягчал оценки объяснениями самому
себе безупречным авторитетом Ахматовой. Она н е м о г л а ошибаться.


Из дневника


16.04.1925
Сказала, что Клюев, Мандельштам, Кузмин - люди, о которых нельзя
говорить дурное. Дурное надо забыть.

22.01.1925
...Одно время О. М. часто ездил с ней на извозчиках. АА сказала, что
нужно меньше ездить, во избежание сплетен.
"Если б всякому другому сказать такую фразу, он бы ясно понял, что он
не нравится женщине... Ведь если человек хоть немного нравит-ся, женщина не
посчитается ни с какими разговорами. А Мандельштам поверил мне прямо, что
это так и есть..."


Есть в дневнике противоречивые записи и о Кузмине, и о других