"Сергей Лукницкий. Собачий файл" - читать интересную книгу автора

он скрылся в парке детского санатория. Чук не находил себе места. Фуги Баха
теперь раздражали его, звон цепи болью отзывался в сердце. Он тянул цепь,
пытался вырвать кольцо, вбитое в дерево, даже тащил его зубами, - ничего не
помогало. И тогда в отчаянье он стал грызть звенья цепи, и вдруг понял, что
они сделаны из мягкого металла. Он вставил свой клык в стык двух звеньев и
нажал. Не успел затрещать зуб, как стык разъехался - достаточно, чтобы
звенья разъединились.
С обрывком цепи на шее, но Чук все же был свободен! Прижав уши и хвост,
пружиня на всех четырех лапах, он пробежал под окнами и рванул за калитку.
Со всех ног он понесся к даче Клеопатры. Не раздумывая, он ринулся в
калитку, но та оказалась запертой. Тогда он разогнался и перепрыгнул забор.
(Если бы Чук задумался хоть на секунду, то понял бы, что собаке его
габаритов никогда не подпрыгнуть так высоко. Но ему некогда было
задумываться!) Он заметался по участку, увидел, как сверкает на солнце
леска, по которой ездит конец цепочки, а сама цепочка уходит куда-то в кусты
флоксов и смородины. Чук перемахнул через них и приземлился на Клеопатру.
- Что же ты не позвала на помощь? - спросил он.
Клео пожала плечом, отряхнулась, потупилась.
- Сейчас я тебе помогу, я умею, я справлюсь, - засуетился Чук.
Он приноровился и повторил фокус с разжиманием звеньев, правда, на этот
раз вместе с колечком цепочки выпал на траву и его многострадальный клык.
Чук махнул лапой и сказал, что так даже удобнее выкусывать блох.
Клео была свободна. Она сдержанно лизнула Чука в нос, и они побежали
задами к потайной калитке и, миновав несколько дач, оказались напротив входа
в детский санаторий. На ступеньках санатория шелестела опавшая листва, ветер
носил ее по аллее и по детской площадке. Два обшарпанных льва с отбитыми
носами смотрели на них сверху вниз. Чук и Клео не стремились в общество себе
подобных, они были изгоями, но они были свободными. И понимали, какое это
счастье - быть свободными!
Вдруг в высоком проеме окна усадьбы медленно проплыла тень. Очертания
показались Клео знакомыми.
- Там кто-то есть, - прошептала она на ухо Чуку.
- Сейчас посмотрим, - рыкнул он и направился внутрь.
Пустынный зал пересекали полосы света. Старый паркет вонял гнилой
древесиной. В дальнем углу что-то сверкнуло, Чук выждал и направился туда. В
углу он обнаружил сухой топчанчик, накрытый фуфайкой. Фуфайка пахла
Демократом. Это показалось странным Чуку, но еще более странным было
обнаружить возле топчана фонарик и высокую стопку бумаги. Это была рукопись.
Точнее, это были стихи, тысячи стихов! Кто же это тут натворил столько дел?
Чук позвал Клео, и показал носом на рукописи. Клео заглянула в тот листик,
который лежал сверху, и прочла вслух:

В живительной глуши заброшенного парка,
Где ночью ни души, над мостом гнется арка,
Тебя я встретил, Клеопатра, взойдя на мост,
В сиянье звезд...
Устав от холода и мрака,
Я понял вдруг в ночи глухой:
Что ты не просто так... собака...
Но ангел мой.