"Сергей Лукницкий. Бином Всевышнего (Роман)" - читать интересную книгу автора

Верочка и тетя Люся меня как будто бы не замечали, а может быть, не
замечали на самом деле. Я знал, что тетя Люся приехала сообщить моей
мамочке, что только что в Ленинграде умер от голода ее любимый папа.
Я не хотел этого слушать и тот час же оказался в том самом доме, куда
мамочка моя в шестилетнем возрасте добралась одна из Пятигорска. Я был
тогда с ней.
С тридцать четвертого, когда я позвонил в квартиру тети Люси, а сейчас
сорок третий, прошло в лучшем случае полчаса, так что не узнать этот дом я
не мог.
И все-таки я его не узнал. Потому что половина его была разрушена.
Вскарабкаться по обледенелым развалинам было невозможно. Но я не стал
прибегать к помощи техники, хотя мог бы очутиться по своему желанию где
угодно. Я собрал какие-то доски и полез по ним наверх.
Сорвался, ободрал в кровь руки, порвал рукав своей тужурки.
- Я знал, что увижу тебя, - услышал я почти тотчас же глухой голос
изможденного человека. - И хорошо, что ты был с ней там, на Кавказе, во
время бомбежки.
Я молчал.
- Береги ее, будь ей отцом и сыном. А мы еще увидимся, потому что то,
что считается смертью, на самом деле смена пластинки.
Он неловко улыбнулся.
- А ты похож на меня, - сказал он уже с видимым усилием. - Приятно.
Женя меня хоть вспоминает?
Константин Иванович притих.
Я счастлив, что оставил дочь на этой земле, - сказал он уже совсем
тихо, - Веру.
Это были его последние слова.
Не помню, каким образом я оказался на морозной блокадной ленинградской
улице.
Мне очень хотелось дойти до канала Грибоедова, увидеть там своего отца,
но тут ко мне подскочил какой-то солдатик с винтовкой и я исчез, твердо
зная, что моему отцу, который еще и не знаком с моей мамочкой, ничего пока
не угрожает и что я его увижу очень скоро, может быть, через полчаса, в
поезде Сталинабад - Ленинград, где он будет стесняться сделать мамочке
предложение выйти за него замуж.
В Магадане есть театр имени Горького, артисты там были из заключенных,
они давали концерты и в этом театре для в/н, и в клубе лагеря.
Гредасова, начальница "Маглага", любила артистов и концерты и всячески
поощряла подобные мероприятия. Так же относилась к артистам и начальник
женского лагеря Калинина.
В революционные праздники в городском театре всегда был концерт, на
который собиралась вся магаданская знать во главе с Никитовым и
Гредасовой. Аплодировать заключенным не полагалось, но Гредасова не
выдержала и зааплодировала артисту Козину. Никитов гнев свой не сдержал и
заорал на весь клуб: "Вон со сцены, педераст!"
Козин упал в обморок.
Эту легенду пересказывали часто.
Меня перевели в Женоли работать на авторемонтном заводе. Там работали
сто женщин и тысяча мужчин. Главным бухгалтером был Собесский, директором
- Попов. Попов поехал в отпуск, заменял его Корлихтеров. Корлихтеров был