"Сергей Лукницкий. Киллеров просят не беспокоиться" - читать интересную книгу автора

тому, что заниматься какими-то непонятными красными огоньками может только
идиот от милиции, но никак не он.
- За избиение ученика, - отрезал Миша. - Вы были правы, наверное,
ребятня балуется.
- У нас за ночь два убийства, обои - нераскрывушечки, потому что не
бытовуха, а скорее всего, заказные, - обиженно укорил старшина, - а это у
вас что?
Старшина взял с подоконника бестселлер "Киллеров просят не
беспокоиться", повертел книгу в руках, недовольно скосил уголок рта, словно
зубы языком чистил:
- Больше не играйте в правовое государство, у нас еще только начальная
стадия! Начальная! Понятно?
- Понятно, - ответил Моисеев и погасил свет сразу, едва за
милиционерами закрылась дверь, включил бра. После чего спрятал бестселлер и
достал из комода роман Билли Харингтона о лейтенанте Коломбо из отдела
убийств.
Светящаяся точка больше не появлялась. Миша всю ночь просидел на
кровати, прижавшись спиной к ковру, подаренному им к свадьбе московской
тещей, и гадал: какому же это оболтусу понадобилось в час ночи залезать на
крышу соседнего здания, кстати, административного, наверняка закрывающегося
на ночь или охраняемого сторожем, и медленно водить красной точкой за ним,
за Мишей Моисеевым? Он подумал, что вряд ли с такого расстояния простой
шалопай может разглядеть жильца нужной ему квартиры, если будет быстро и
плавно передвигать красную точку фонарика вслед за Мишей вдоль всей стены.
Когда он обнаружил эту точку, вернувшись из ванной и вытирая голову
полотенцем, ему показалось, что кто-то пришпилил его к стене, будто бабочку.
Через мгновение понял, что это оптический прицел - спасибо американским
фильмам про киллеров, попытался уйти в коридор, но кухонная дверь была
открыта, и огонек снова задрожал у него на груди, видимо, теперь за ним
наблюдали через кухонное окно. У снайпера была прекрасная возможность нажать
на спусковой крючок. А может, и правда, это был фонарик с прибором ночного
видения, раз выстрел все же не прогремел. Хотя почему он должен был
прогреметь? Наверняка ведь с глушителем...
Тогда Миша пригнулся и на корточках пробрался в ванную комнату, дверь
не закрыл. Отдышавшись и придя в себя, по-пластунски пополз в комнату к
телефонному аппарату. Теперь вот сидел в углу комнаты и не был доступен
обзору с крыши, сидел и думал, кому же понадобилось так шутить. Жена
находилась в следственном изоляторе, ее взяли прямо на его глазах: не было у
Ленки возможности подстроить такую шутку. Шутку! Миша и пошевелиться не
смел, всю ночь прислушивался к шорохам за дверью, волосы на голове вставали
дыбом, шевелились и трагически отмирали по одному, как осенние листья.
Конечно, это был кто-то из школы. Наверняка во дворе видели, как его
жену уводили в наручниках: такой вопль стоял! Не надо было ей
сопротивляться. Миша допускал, что с таким характером, как у Лены,
напористым, упрямым, своевольным, кого хочешь можно до инфаркта довести, а
уж если что не по ней, так она и живность какую напустить может, это точно.
Однажды за справкой на приватизацию квартиры в ЖЭК с белой крысой на плече
ходила. Справку тогда дали быстро. Бухгалтерша ЖЭКа теперь раскланивается с
Моисеевыми, да и с соседями заодно.
Но откуда взялся посторонний мужчина? Хорошо, конечно, что соперник