"Павел Лукницкий. Путешествия по Памиру" - читать интересную книгу автора

не касается это. Двоих из трех я никогда больше не видел..
Опять обрывки:
... Бойе и Юдин впереди меня. Бойе сразу присел, завертелся, вскочил,
корчась и прижимая к груди ладонь.
- Павел Николаевич, меня убили... Георгий Лазаревич... убили!.. -голос
загнанный и недоуменный.
Юдин был подальше, я ближе. Я крикнул (кажется, резко):
- Бегите... бросайте лошадь, бегите...
Бросил лошадь сам и устремился к нему. Бойе побежал согнувшись,
шатаясь. Шагов десять, и как-то сразу неожиданной преградой - река. Она была
ледяной и очень быстрой, эта река, но тогда я этого не заметил, я
почувствовал только особую, злобную силу сталкивающего меня, сбивающего с
ног течения. Бойе упал в реке, и его понесло. Я прыгнул на шаг вперед ("ну
же, ну!.. "), схватил Бойе под плечи - очень тяжел, обвис, вовсе безжизнен,
еле-еле (помню трудный упор в мои колена воды) выволок его на берег.
Пули -видел их - по воде хлюпали мягко и глухо. "Тащить дальше?.. " - тело в
руках, как мешок. Я споткнулся, упал: "нет, не могу... " Положил его на
пригорок гравия, побежал зигзагами, пригибаясь, споткнулся опять. Помню,
падая, заметил: плоского валуна коснулись одновременно моя рука и пуля.
"Попало?.. " "Нет... Дальше" (Юдин позже сказал мне: "Вижу упал... Ну,
думаю, второй тоже")...
Когда я добежал до откоса левобережной террасы, я полез, карабкаясь,
вверх по склону. Но он встал надо мной отвесом. Я цеплялся руками и
прокарабкался вверх на несколько метров. Земля осыпалась под пальцами. В
обычных условиях, конечно, я не одолел бы такого отвеса. А тогда, помню,
задохнулся и с горечью взглянул на остающиеся несколько метров стены.
Невозможно... У меня не хватало дыхания. Остановился. Правее на узкой осыпи,
как и я, остановились Осман и Юдин.
Я пробирался к ним и, увидев маленькую нишу, встал в нее спиною к
скале, встал удобно, крикнул (хотелось пить):
- Георгий Лазаревич! Идите сюда. Тут прикрытие... Юдин посмотрел на
меня, - он был бледен, поразительно
бледен. - посмотрел и безнадежно махнул рукой:
- Какое это прикрытие!..
Стрельба прекратилась. Несколько минут выжиданья. Внизу - галечное
ложе, река. За нею - высокая стена берега, и по кромке, то здесь, то там, -
мелькание голов. Под стеною - четыре спокойных верблюда. Внизу, направо, -
неподвижно, навзничь, как вещь, лежащий Бойе. Над нами сзади уже слышны
крики: мы взяты в кольцо. Юдин передал мне карабин:

У меня ничего не выходит... Попробуйте починить. Я тщетно возился с
карабином: не закрывался затвор.
Нет, не могу... - я вернул Юдину испорченный карабин. В тот момент
никто из нас не знал (да и не думал об этом),
что будет дальше через минуту. Впереди, над гребнем террасы появилась
белая тряпка; из щелки напротив карьером вылетел всадник, помчался вброд,
через реку, к нам. Я снял с ремня кобуру, спрятал ее в боковую сумку. Правая
рука с маузером на взводе лежала в кармане брезентовой куртки.
Всадник, - я узнал нашего караванщика, - осадил лошадь внизу, под нами,
что-то кричит. Юдин и Осман ему отвечают. Разговор по-киргизски. Я