"Павел Лукницкий. Священное дерево (Пьеса в четырех действиях шести картинах) " - читать интересную книгу автора

Мешигар. Кое-что я тебе рассказывал!
Кафтар. Ну, правда, говорил, как ты у даготая в Синцзяне в тюрьме
сидел, потому что хотел бежать обратно в советский край, и тебя поймали
жандармы. И как потом караванщиком ходил по Кашмиру, Непалу, Бирме. И как от
всех хозяев ты убегал, когда они били тебя, потому что не любишь, чтоб тебя
били. И как сюда попал пастухом к Лакки... Это я все знаю. А как ты покинул
родину, об этом всегда молчишь!
Мешигар. Жизнь отдал бы, чтоб вернуться на родину! Хорошо, Кафтар,
расскажу тебе... Будешь слушать?
Кафтар. Все я знать хочу!..
Мешигар. Это было, когда в моих горах стали создаваться колхозы. Я был
хызматкор - бедный пастух, служка бая. Баи испугались тогда, что богатства
их перейдут в колхоз, один инглизи-шпион дал им оружие, они образовали
банду, нападали на советскую власть, убивали советских людей.
Кафтар. А ты что?
Мешигар. А я в ауле, в ущелье сидел, с женами баев. Не пошел в банду,
сказал, боюсь; бай избил меня, оставил с женами. Я им овец доил, как баба,
все другие

доильщицы - женщины были. Все смеялись надо мной. А когда киргизские
комсомольцы поднялись на нас, пошли с красной конницей, баи прибежали в наше
кочевье, ночью подняли нас, погнали в Синцзян. Зима была. Ущельем мы шли,
бежали. Снега висели над нами. Вот такие снега висели над нами, как эта
гора! Вся банда баев-басмачей шла гуськом, а впереди - нас, служек, гнали,
чтоб мы протаптывали снег, делали тропу. Таких, как я, двадцать человек
было. Мы не могли ногами протоптать снег, тогда баи нам дали кутасов.
Кафтар. Что такое - кутас?
Мешигар. Кутас - як. Мохнатый, тяжелый, таких быков у вас нет. Мы сели
на кутасов и решили бежать от баев. Слева, как щель до небес - было ущелье,
мы туда верхом въехали... Баи погнались за нами. Начали стрелять. И ты
знаешь, что тут случилось? Нависшие снега от выстрелов содрогнулись и
рухнули...
Кафтар. Как, от выстрелов?
Мешигар. Так... От звука выстрелов. У нас это кочкун называется, когда
снежная гора с каменной горы скользит, вниз летит: даже от звука
человеческого голоса, бывает, падает. И все баи погибли под тем снежным
обвалом. А мы - двадцать чабанов и служек остались со своими кутасами. Но
назад нам пути не было - рыхлый снег закрыл ущелье до половины. Мы шли
вперед, надеялись сделать круг, выйти к своим. Шли три дня, три ночи, еды не
было, глотали снег, ослепли от солнца, на четвертые сутки нас окружили
всадники с ружьями. Мы думали - наши, закричали: "Да здравствует Советская
власть... " Нас схватили, оказалось, мы - в Синцзяне. Кутасов отняли, нас
избили, посадили в тюрьму. Так потерял я родину. Это было тридцать пять лет
назад. Вины моей нет!
Кафтар. Да, пожалуй, ты не виноват! А дальше что?
Мешигар. А дальше ты знаешь!
Кафтар. Почему ты позже не пришел на родину?
Мешигар. Позже границу крепко закрыли с обеих сторон. И еще... Я
боялся. Кто мог доказать, что я не ушел с басмачами? А потом я все-таки
пришел вот сюда. Почему? Сердце ныло! Здесь граница - рядом. Думал,