"Павел Лукницкий. Ниссо" - читать интересную книгу автора

не получится и половины того ровного места, которое есть за горами.
Ниссо долго молчала, старательно складывая в уме Верхние Пастбища, и,
наконец, удивленно спросила:
- Сколько же там пасется овец?
- Столько овец, сколько звезд на небе! - полусерьезно ответил
Палавон-Назар.
- Ну, тогда русские, наверное, много едят, - глубокомысленно заключила
Ниссо.
Помолчала, внимательно глядя на работу Палавон-Назара, принявшегося
тачать мягкие сапоги, которые он предназначал ей в подарок, и спросила
опять:
- А еще какие есть люди?
- Еще? Яхбарцы.
- Это те, у кого есть звери, что называются лошади?
- Лошади, милая, есть у всех людей. Только у нас, дуобских бедняков,
нет. Что стали бы среди этих камней делать лошади? Как им пройти сюда по
нашей тропе?.. Яхбарцы, яхбарцы... Вот тот, который увел твою Голубые Рога,
был яхбарец.
Ниссо нахмурилась. Досадливо расправила складки рубища на своем грязном
колене и с сердцем сказала:
- Плохие люди!
- Всякие есть, мой цветок.
- Нет, яхбарцы - плохие! - гневно воскликнула Ниссо. - Не хочу о них
слушать. Скажи, кто там живет?
Палавон-Назар мельком взглянул на противоположный склон, на который
указывала Ниссо.
- Там, за горой? Сиатангцы там живут, такие же как я и ты... Наш
народ!.. Крепость у них, на реке...
- А что они делают в крепости?
- Ничего... Раньше хан жил там, теперь нет хана, пустая, наверно,
крепость.
- Почему теперь нет хана?
- Потому что теперь советская власть.
- А у нас тоже советская власть?
- Раз мы сиатангцы, значит, и у нас тоже... Только далеко мы от всех.
Не видим ее еще.
- А что значит - советская?
- Значит, наша.
- Твоя и моя?
- Да, моя, и твоя, и всех людей наших.
- А как же ты говоришь, что мы не видим ее еще?
- А когда дерево посадишь, разве сразу плоды появляются?.. Дай ногу,
примерить надо. Ниссо важно протянула ногу.
- Встань.
Ниссо встала. Палавон-Назар поставил ее ступню на кусок кожи и легонько
обвел острием ножа. Ниссо опять села и, взяв из деревянной чашки маленькое
кислое яблоко, вонзила в него крепкие, как у мышонка, зубы. Разговор
продолжался. Слушая Палавон-Назара, Ниссо внимательней, чем всегда,
разглядывала гряды гор, обступивших видимый мир. В ясной чистоте ее
сознания, как туманные видения, возникали фантастические образы мира