"Павел Лукницкий. Ленинград действует (Том 1) " - читать интересную книгу автора

штурма сопротивление финнов в городе было сломлено. Но заминка, произошедшая
из-за несогласованности действий пехоты и танков, помогла отступающим финнам
переправиться через реку Сестру.
Когда танки вышли к реке Сестре, к колонне на своем Т-34 прибыл
генерал-майор Лавринович, чтобы поставить танкам следующую задачу.
К 9 часам утра общая задача оказалась выполненной - весь Белоостров,
кроме северной окраины с финским полукапониром, был занят. Наши части
очищали город от отдельных пулеметных гнезд финнов и прятавшихся по подвалам
и чердакам снайперов и автоматчиков.
Такая очистка, конечно, дело пехоты. Но этим делом занялись также и
танки. Их надлежало сразу же отвести в тыл, но приказа об этом не было.
По-видимому, наше командование опасалось, что если уберет танки из города,
то может отойти и пехота. Это было безусловно ошибкой. Двигаясь по улицам,
кроша дома, из которых стреляли финны, танки являли собою хорошую мишень для
финских артиллеристов, они, опомнившись за рекой Сестрой, стали
пристреливаться к нашим машинам с дистанции двести - триста метров. А
местность здесь открытая.
При штурме города, кажется, ни одна машина не была подбита. А позже,
вот из-за этой ошибки, было подбито десятка полтора танков. Только тогда
Лавринович получил разрешение выводить свои части из боя. Сам он, уничтожая
финские огневые точки, действовал с безусловной храбростью.
Два часа назад, в час дня, метрах в трехстах от того места, где теперь
расположился я, на перекрестке дорог генерал-майор Лавринович был убит.
Руководя очисткой города, он находился в среднем танке, который не пробьешь
ни пулей, ни легким снарядом. Но, человек горячий, увидев, что, выходя из
боя и сходясь к перекрестку, танки образовали пробку, он захотел сам, лично
командуя, разделить это скопление машин, грозившее потерями от
артиллерийского огня. Лавринович приказал механику открыть люк. Тот не
открыл, опасаясь за жизнь генерала. Тогда Лавринович сам, своей рукой,
открыл люк, высунулся и в ту же минуту был убит - пуля финского снайпера
попала ему в висок.
Когда танкисты рассказали мне это, все танки находились еще в
Белоострове. А позже, когда с наступлением темноты танки выходили из боя, я
узнал, что за весь день штурма в танковых частях было убито всего четыре
человека, в их числе Вацлав Брониславович Лавринович. Этот старый командир
был участником гражданской войны, начал службу красноармейцем с первых же
дней организации Красной Армии. Замечательный человек, жизнерадостный,
исключительно работоспособный, любимый товарищами.
Не следует генералу, руководящему операцией, подставлять свою голову
шальной пуле или осколку, когда в этом крайней необходимости нет. Но, с
другой стороны, легко упрекнуть человека в безрассудной храбрости, а ведь
без храбрости и горячности не было бы на войне героев!
Пока я расспрашивал оказавшихся возле меня командиров и бойцов, пока
наблюдал вокруг себя пожары и дымные взлеты разрывов, бой в Белоострове
затухал, реже становился артиллерийский огонь, пулеметная и ружейная
стрельба, возникая всплесками то здесь, то нам, сразу же затихала; слышались
где-то отдельные короткие взрывы, дождь моросил по-прежнему, повязки
раненых, набухшие под дождем, были бледно-красными от расплывшейся крови.
Все, и пехотинцы и танкисты, единодушно хвалили связистов и
артиллеристов, а сами артиллеристы восторженно отзывались о своих собратьях