"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Миниатюры" - читать интересную книгу автора

То есть на редкость унылая планета! Куда ни глянешь - везде песок. И
цвет-то у него какой-то зеленоватый... Вы когда-нибудь зеленоватый песок
видели? Нет. А я вот каждый день вижу...
Господи, а на Земле сейчас!.. Море - синее, солнце - желтое, трава -
зеленая! Не зеленоватая, заметьте, а именно зеленая! Ярко-зеленая!.. А
здесь... Сколько лет живу на этой планете - все никак к ней привыкнуть не
могу...
А жители местные! Вы бы на них только посмотрели! Вместо лица -
какой-то хобот с двумя глазами на стебельках... Хорошо хоть с двумя!.. Нет,
они существа очень даже неплохие, только вот молчат все время - телепаты...
Расстроишься, пойдешь к себе. Возьмешь зеркало, поглядишь в него -
честное слово, тоска берет... Глаза эти на стебельках, хобот вместо лица...
Тьфу, жизнь! А вот на Земле сейчас!..

1987

Евгений Лукин

Песнь о вещем Олеге

Из цикла "Истец всему"

Хмурым осенним днем в лето 6420 от сотворения мира на холмах близ Киева
по вине не родившегося еще в ту пору преподобного Нестора срывалось
историческое событие.
- В тридцать три главы летописца мать! - в сердцах выбранился Вещий
Олег, приподнимая ногу и разглядывая сапог. - Даже и не прокусила! У,
гадюка!..
Змея испуганно пригнула точеную треугольную головку и, пресмыкаясь от
неловкости, снова заползла в конский череп.
- Да не одолеть ей княжьего сапога... - покашливая, вступился за
оплошавшего гада боярин. - Кожу-то, чай, на совесть дубили... Вот ежели бы
кобру сюда индийскую! Та, сказывают, на дыбки встает - выше голенища. Могла
бы и за коленку уклюнуть... Стопа, колено - все едино нога...
- Эва! - сердито подивился князь. - Где ж ты под Киевом кобру-то
сыщешь? - Насупился Вещий, помыслил. - Может, длань на череп возложить?
- Писано, что ногу... - кряхтя, напомнил другой боярин.
- Или старый сапог надеть, с дыркой?.. - окончательно расстроившись,
прикинул Олег.
Бояре в сомнении уставили брады, неодобрительно закачали горлатными
шапками.
- Невместно, княже...
Высунувшаяся было из конской глазницы змея тоже приуныла и вяло
втянулась обратно. Того и гляди в спячку впадет: не лето, чай, - осень.
Вещий Олег оглянулся. На холмах толпились изрядно озябшие киевляне. Там
уже все было готово к погребению и великому плачу.
- Пишут - сами не знают чего... - проворчал он. - Ладно! Босиком
наступлю. Пусть сами как хотят, так потом и толкуют...
Сел на услужливо подставленный ременчатый стул и, сняв с правой ноги
сапог, с досадой принялся разматывать портянку.