"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Миниатюры" - читать интересную книгу автора

- Как же вы так? - устало посетовал он вдруг - и, болезненно морщась,
зачитал: - ""Не может быть!" - ахнула она".
- И что? - не понял я.
- Ахнуть означает сказать "ах", - терпеливо пояснил он. - Если ваша
героиня говорит: "Не может быть" - то, значит, она не ахнула. Она
воскликнула.
- У меня там еще "Этажом выше ахнула дверь", - признался я. - То есть
сказала "ах"?
Лицо редактора стало совсем несчастным. Мало того что автор
безграмотен, он еще и помнит свою белиберду наизусть.
- Или тоже воскликнула? - довесил я, не удержавшись.
- Нет, - процедил он. - Дверь, пушка... Эти пусть ахают. А вот что
касается человека...
- Ахнул по затылку, например...
- Но не языком же! Рукой, поленом...
Мы смотрели друг на друга, наливаясь взаимной неприязнью.
- И что получится? ""Ах!" - ахнула она"?
- Нет. Просто "ахнула". Без прямой речи.
- А если рявкнула? Сказала "рявк"?
Он поиграл желваками.
- Нет. Рявкнуть можно что угодно. Но ахнуть - только "ах".
- Позвольте, - с достоинством позволькнул я. - В словаре Даля "ахнуть"
означает (цитирую) "дивиться чему, радоваться, горевать". И только в самом
конце "восклицать ахъ!"
Следует признать, с моей стороны это была откровенная бестактность. Но
я только что законспектировал в охотку первый том Владимира Ивановича - и
просто не мог не щегольнуть познаниями.
Однако смутить редактора оказалось трудненько. Бесстыдство было частью
его профессии.
- Даль, - далькнул он как ни в чем не бывало, - во многом устарел...
- Ничего себе! - ничего-себекнул я. - Может и Достоевский устарел?
Достоевского возьмите! Да у него сплошь и рядом "ахнул" в значении...
- Тоже мне образец! - презрительно тоже-мне-образецнул он. - Если мы
будем ссылаться на Достоевского как на эталон русского литературного
языка...
- А на кого ж тогда? - озлясь, а-на-кого-ж-тогдакнул я.
Нет, не так. Просто "а-на-кого-ж-тогдакнул". Без прямой речи.
Редактор взглянул озадаченно - и только-не-на-негокнул.
Я почемукнул.
В ответ он не нашел ничего лучшего как потомукнуть, и я почемукнул
вновь. Но уже с тремя восклицательными знаками.
Он уклончиво но-вы-же-не-классикнул.
Я ну-и-чтокнул.
Он все-равно-так-нельзякнул.
Собственно, на этом наш разговор и завершился. Я забрал рукопись и,
хмуро ладно-посмотрюкнув, покинул новорожденное издательство.
Снаружи сеял мерзкий питерский снежок. На углу совала прохожим листовки
и зычно долой-коммунякала увенчанная вязаной шапочкой пенсионерка. Я
вздернул воротник куртейки и, уныло ну-и-временакнув, поплелся в сторону
Московского вокзала.