"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Семь тысяч я." - читать интересную книгу автора

себе жену выбрал. Кроме шуток.
Сидящий в сторонке командир отряда скептически поглядел за него и,
вздохнув, отвернулся.


К часу дня подошла разведка противника.
Человек двадцать конных в голых "яко вода солнцу светло сияющу"
доспехах подъехали к выкопанному нами рву. Я и еще несколько салажат в
байданах, как наиболее уязвимая часть нашего воинства, были отведены в
заранее подготовленное укрытие и теперь с жадным любопытством следили
поверх бруствера за развитием событий.
Постарел авантюрист, осунулся. Я имею в виду того, что командовал их
отрядом. Ударив саврасую лошадь длинными шпорами, он выехал вперед и долго
смотрел на заостренные колья, вбитые в дно рва.
- Пес! - бросил он наконец с отвращением. - Успел-таки...
Он поднял глаза. Перед ним с того края рва грозно топорщился так
называемый "еж". "Молодые" подтянулись, посуровели, руки их были тверды,
лезвия алебард - неподвижны.
- А почему у него лошадь саврасая? - шепотом спросил я одного из
салажат. - Была же белая...
Действительно, лошади под противником были и той, и другой масти.
- Белая во время атаки шею свернула, - также шепотом пояснил
салажонок. - Да ты сам сегодня увидишь - покажут...
- Предлагаю пропустить нас по-хорошему! - раздался сорванный голос
старшего всадника. - Имейте в виду: сейчас сюда подойдет еще один отряд -
в пятьдесят клинков...
- Да хоть в сто... - довольно-таки равнодушно отозвался с этого края
рва наш командир.
Мой противник оскалился по-волчьи.
- Ты вынуждаешь меня на крайние меры, - проскрежетал он. - Я вижу,
придется мне завтра прихватить сюда...
- Пулемет, что ли?
- А хоть бы и пулемет!
- Прихвати-прихвати... - невозмутимо отозвался командир. - А я базуку
приволоку - совсем смешно будет...
- А я... - начал противник и, помрачнев, умолк.
- Сеточку, - издевательски подсказал командир. - Сеточку не забудь.
Такую, знаешь, капроновую...
Тот яростно крутнулся на своем саврасом.
- Червь! - выкрикнул он. - Татарский прихвостень! Там, - он выбросил
закованную в сталь руку с шелепугой подорожной куда-то вправо, - терпит
поражение князь Мстислав Удатный! А ты? Ты, русский человек, вместо того,
чтобы ударить поганым в тыл... Сколько они тебе заплатили?..
- За прихвостня - ответишь, - процедил командир.
Тяжелый наконечник семиметрового копья плавал в каких-нибудь полутора
метрах от шлема всадника, нацеливаясь точно промеж глаз.
- Куда, нехристь?! - Это уже относилось к противнику из "молодых", не
сумевшему сдержать белую лошадь и выехавшему прямо на край рва. В
остервенении старший всадник хлестнул виновного шелепугой. Тот взвыл и
скорчился в седле - рогульчатое ядро пришлось по ребрам.