"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Пятеро в лодке, не считая Седьмых." - читать интересную книгу автора

- Спрашивал? А что конкретно?
Ему передали весь разговор с капитаном Седьмых.
- А когда вернется, не сказал? - встревожась, спросил Чертослепов.
Электрик хотел ответить, но его перебили.
- Я все понял... - Это впервые за много дней заговорил Афанасий
Филимошин. Потрясенные узники повернулись к нему.
- Что ты понял, Афоня?
Большое лицо Афанасия было угрюмо.
- Это не киноартисты, - глухо сообщил он.



3

Замдиректора Чертослепову приснилось, что кто-то развязывает ему
руки.
- Нет... - всхлипывая, забормотал он. - Не хотел... Клянусь вам, не
хотел... Пропаганда гребного спорта...
- Вставай! - тихо и властно сказали ему.
Чертослепов очнулся. Снежную равнину заливал лунный свет. Рядом,
заслоняя звезды, возвышалась массивная грозная тень.
- Афоня? - не веря, спросил Чертослепов. - Ты почему развязался? Ты
что затеял? Ты куда?..
- В Рязань, - мрачно произнесла тень. - Наших бьют...
Похолодеть замдиректора не мог при всем желании, поэтому его бросило
в жар.
- Афанасий... - оробев, пролепетал он. - Но ведь если мы совершим
побег, капитан может подумать, что мы пытаемся скрыться... Я... Я
запрещаю!..
- Эх ты!.. - низко, с укоризной прозвучало из лунной выси, глыбастая
тень повернулась и ушла в Рязань, косолапо проламывая наст.
В панике Чертослепов разбудил остальных. Электрик Альбастров
спросонья моргал криво смерзшимися глазенками и ничего не мог понять. Зато
Шерхебель отреагировал мгновенно. Сноровисто распустив зубами сыромятные
узы, он принялся выхватывать что-то из-под снега и совать за пазуху.
- Товарищ Шерхебель! - видя такую расторопность, шепотом завопил
замдиректора. - Я призываю вас к порядку! Без санкции капитана...
- Слушайте, какой капитан? - огрызнулся через плечо Шерхебель. - Тут
человек сбежал! Вы понимаете, что они нас всех поубивают с утра к своему
шайтану?..
- Матерь Божья Пресвятая Богородица!.. - простонал Шерхебель.
Пошатываясь, они встали на ноги и осмотрелись.
Неподалеку лежала колода, к которой татары привязывали серого
верблюда с четырьмя корзинами. Тут же выяснилось, что перед тем, как
разбудить замдиректора, Афанасий отвязал верблюда и побил колодой весь
татарский караул.
Путь из лагеря был свободен.
Босые, они бежали по лунному вскрикивающему насту, и дыхание их
взрывалось в морозном воздухе.
- Ну и куда теперь? - с хрустом падая в наст, спросил Альбастров.