"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Пятеро в лодке, не считая Седьмых." - читать интересную книгу автора

3

Разогнанная дружными мощными гребками, лодка шла сквозь века. В
зыбких полупрозрачных сугробах межвременного тумана длинной тенью
скользнул навстречу острогрудый челн Степана Разина. Сам Стенька стоял на
коленях у борта и напряженно высматривал что-то в зеленоватой волжской
воде.
- Утопла, кажись... - донесся до путников его расстроенный,
приглушенный туманом голос, и видение кануло.
Вдоль бортов шуршали и побрякивали льдышки - то ли шуга, то ли
последние обломки ледохода.
Без десяти десять лодка вырвалась из тумана как раз напротив
дебаркадера с надписью "Баклужино". Пристань была полна народу. Присевший
у руля на корточки Чертослепов мог видеть, как по мере приближения
вытаращиваются глаза и отваливаются челюсти встречающих.
Что и говорить, экипаж выглядел живописно! Далече, как глава на
церкви, снял шлем Афанасия, пламенела лисья шапка Намазова. Рубища и парча
просились на полотно.
На самом краю дебаркадера, подтянутый, безукоризненно выбритый, в
неизменном своем бежевом плаще, стоял майор Седьмых, а рядом еще один
товарищ в штатском. Пожалуй, эти двое были единственными на пристани, для
кого внешний вид гребцов неожиданностью не явился.
До дебаркадера оставались считанные метры, когда, рискуя опрокинуть
лодку, вскочил Шерхебель.
- Товарищ майор! - закричал он. - Я имею сделать заявление!
Путаясь в полах дорогого восточного халата, он первым вскарабкался на
пристань.
- Товарищ майор! - так, чтобы слышали все встречающие, обратился он.
- Во время заезда мне в руки попала ценная коллекция золотых вещей
тринадцатого века. Я хотел бы в вашем присутствии сдать их государству.
С каждым его словом физиономия второго товарища в штатском
вытягивалась все сильнее и сильнее.
Майор Седьмых улыбнулся и ободряюще потрепал Шерхебеля по роскошному
парчовому плечу. Затем - уже без улыбки - снова повернулся к гребному
устройству.
- Гражданин Намазов?..



ЭПИЛОГ

Машинистку уволили.
Над Намазовым хотели устроить показательный процесс, но ничего не
вышло - истек срок давности преступления.
Электрик Альбастров до сих пор лечится от алкоголизма.
Что же касается Шерхебеля, то, блистательно обведя вокруг пальца
представителя таможни (ибо незнакомец на дебаркадере был именно