"Любовь Лукина, Евгений Лукин. Монумент." - читать интересную книгу автора

опасный обыватель, а мы благодушествуем, мы потакаем ему - ну еще бы! Ведь
на нас, так сказать, ложится отсвет его славы!..
Розыск... А что розыск? Что с ним теперь вообще можно сделать? Даже
если подстеречь, даже если надеть наручники, даже если он милостиво
позволит себя препроводить - ну и что? Будет в кабинете следователя сидеть
статуя в наручниках... Да и не осмелится никто применить наручники -
ученые не позволят.
Я однажды прямо спросил капитана, как он рассчитывает изловить
Левушку. И капитан показал мне график, из которого явствовало, что
активность Левушки идет на убыль. Раньше он, видите ли, изготовлял в
среднем четыре-пять статуй в день, а теперь - одну-две.
- Не век же ему забавляться, Павел Иванович, - сказал мне капитан. -
Думаю, надолго его не хватит. Скоро он заскучает совсем и придет в этот
кабинет сам...
Довод показался мне тогда убедительным, но сегодня, после утренней
встречи, я уже не надеюсь ни на что.
С какой стати Левушка заскучает? Когда ему скучать? У него же ни
секунды свободного времени, ему же приходится постоянно доказывать самому
себе, что он значителен, что он - "не просто так"! И он будет громоздить
нелепость на нелепость, один монумент на другой, пока не наберется
уверенности, достаточной для разговора с Татьяной. Или с учеными. Или со
следователем. А если не наберется?
И главное: никто, никто не желает понять, насколько он опасен!
Я не о материальном ущербе, хотя тонны розового туфа, конечно же,
влетели городу в копеечку, и еще неизвестно, на какую сумму он угробил
мрамора.
Я даже не о том, что Левушка рискует в один прекрасный день
промахнуться, телепортируя, и убить случайного прохожего, отхватив ему
полтуловища.
Лев Недоногов наносит обществу прежде всего МОРАЛЬНЫЙ урон.
Подумайте, какой вывод из происходящего могут сделать, если уже не
сделали, молодые люди! Что незаслуженная слава - тоже слава, и неважно,
каким путем она достигнута?..
На глазах у детей, у юношества он превращает центр города в мемориал
мещанства, в памятник ликующей бездарности, а мы молчим!
Я знаю, на что иду. Сегодня со мной поссорилась жена, завтра от меня
отвернутся знакомые, но я не отступлю. Я обязан раскрыть людям глаза на
его убожество!..
Я выхожу в кухню и надолго припадаю к оконному стеклу. Там, в
просвете между двумя кронами, возле песочницы, я вижу статую. Мерзкую,
отвратительную статую с обрубками вместо рук, и на правой культе у нее, я
знаю, процарапано гвоздем неприличное слово...
...Плешивый, расплывшийся - ну куда ему в монументы!.. И фамилия-то
самая водевильная - Недоногов!..
Я отстраняюсь от окна. В двойном стекле - мое двойное полупрозрачное
отражение. Полное лицо сорокалетнего мужчины, не красивое, но, во всяком
случае, значительное, запоминающееся...
И я не пойму: за что, за какие такие достоинства выпал ему этот
небывалый, невероятный шанс!.. Почему он? Почему именно он?
Почему не я?