"Евгений Лукин. Нон-фикшн: В защиту логики (Заметки национал-лингвиста)" - читать интересную книгу автора

2

Полемика между обитателями первой и второй полки невозможна в принципе.
Они просто не поймут друг друга. Дело даже не в разной терминологии -
мышление разное. В младые годы это меня, помнится, изрядно озадачивало:
битый час, бывало, неистово что-то доказываешь, оба охрипли - и ты, и он,
пена уже на губах, а спор - ни с места. Плюнешь наконец и отойдешь в досаде.
Вот ведь какой дурак попался твердолобый! А он не дурак, он просто с другой
полки.
"Распалась связь времен..." Вся прелесть в том, что для обитателей
первой полки она никогда и не возникала. Каждое явление представляется им
как бы само по себе, и поэтому, чтобы сохранить рассудок в годы перемен, ее
обитатели обычно прибегают к склерозу. Митрополит напрочь забывает о том,
что когда-то был замполитом. А пламенному революционеру лучше не напоминать
о тех временах, когда он служил в охранке. Картина, впрочем, дьявольски
усложняется тем, что любой из нас в процессе беседы так и норовит
перебраться с полки на полку. Смотря о чем зашла речь.
Я уже не говорю о тех случаях, когда человек со второй полки
сознательно прикидывается по необходимости обитателем первой. В качестве
примера сошлюсь на публичные выступления тех же политиков.


3

Для большинства людей с первой полки в художественном произведении
важна прежде всего правда. Иногда они уточняют: жизненная правда. Идеал,
разумеется, - документальная проза. Мысль, что документы лгут столь же
часто, как и очевидцы, в голову им, естественно, не приходит. Известие о
том, что никакой Анны Карениной никогда на свете не было, обитатели первой
полки либо воспринимают с откровенным недоверием и стараются забыть при
первом удобном случае (склероз!), либо поспешно ставят знак равенства между
персонажем и прототипом.
Естественно, что фантастика для них - это вранье и выдумка. Мало того:
опасная выдумка, посягающая на привычный порядок вещей, а стало быть, и на
душевное равновесие читателя.
Сказано, однако, что "мысль изреченная есть ложь". Так вот с этой точки
зрения фантастика куда честнее реализма. Самим названием своим она заранее
предупреждает, что речь пойдет о событиях вымышленных. Реализм же, уверяя,
будто все изложенное автором - святая правда, лжет дважды.
Хотя, знаете, есть одно такое приворотное зелье, с помощью которого
можно в два счета присушить обитателя первой полки к не любимой им
фантастике. Нужно объявить, что предложенная вниманию история имела место в
действительности. Всего-навсего. Единственное условие: текст должен быть по
возможности безлик и бездарен, ибо это, согласно представлениям людей с
первой полки, и есть основной признак всякой правды.


4