"Олег Лукьянов. Покушение на планету" - читать интересную книгу автора

наслаждения толпы не могут дать таких острых, эмоциональных богатых
переживаний, какие дает эта игра. Мы играем в нее вчетвером, но этого уже
недостаточно. Чтобы игра стала еще увлекательнее и острее, нам нужен пятый.
Люди, выращенные в инкубаторах, для этой цели не годятся. Это должен быть
человек, рожденный женщиной и одаренный высокой духовностью. Кроме нас
четверых, ты единственный такой человек на планете.
- Что это за игра? - спросил Гордий безучастно.
- Сейчас увидишь...
Оникс воздел кверху руки и опустил их, проводя ладонями по лицу и телу.
Так он проделал несколько раз и застыл прямой и тонкий, как свечка...

* * *

Между тем быстро светало. Первый луч солнца зажегся в воздухе, в
золотом потоке заискрились, засверкали пирамиды пылинок. Холодным огнем
вспыхнули серебряные звезды на мантии мудреца. Гордий не уловил момента,
когда все началось. Помещение стало наполняться сухим молочным туманом, в
котором растаяло все: пушка, пульт, стены, стоявший неподвижно Оникс. Гордию
показалось, что и сам он растворяется в тумане - пропало ощущение тела и
осталось только сознание, что он существует. Так прошла минута или две,
потом послышались чьи-то голоса, туман стал рассеиваться, и Гордий увидел,
что находится в громадном, ярко освещенном зале. Зал был пуст, только
посредине его лежал на подставке зеркальный рефлектор диаметром не менее
пяти метров, а высоко над ним вогнутостью вниз располагался второй такой же.
Вокруг рефлектора на большом удалении от него стояли четыре пульта с
фортепьянной клавиатурой, а за ними сидели в креслах четыре близнеца,
облаченные в синие мантии. Мудрецы находились далеко от Гордия, но в то же
время он с необыкновенной отчетливостью видел их мертвенно бледные,
морщинистые, похожие друг на друга лица с тонкими фиолетовыми губами. Кто
тут Оникс, кто Ирсхан, Амбрахамура и Болд, определить было невозможно,
потому что узнавали Близнецов только по голосам.
Свет в зале стал медленно гаснуть, как в театре перед началом
спектакля. Осталась освещенной только зона между чашами. Четыре фигуры
поднялись над пультами со сложенными на груди крест-накрест руками.
Послышалось монотонное бормотанье.
"...О, великий Универсум, самосущий, всепроникающий, всеобъемлющий,
единый, сам от себя уставший, жаждущий покоя... ты произвел нас, детей
своих, чтобы мы спасли тебя от муки вечного и бессмысленного кружения..."
Гордий с трудом понимал текст, произносимый на древнем языке, но зато
по-прежнему, несмотря на темноту, отчетливо видел лица старцев, их
шевелящиеся, как черви, тонкие губы. Каким-то непонятным образом видел он и
клавиатуры сразу всех пультов, состоявшие из трех ступеней клавиш. Все это
было так странно и необычно, что на некоторое время он забыл обо всем, что с
ним произошло.
...Четыре пары рук легко, как птицы, пролетели над клавишами.
Необыкновенной красоты мощные звуки наполнили помещение. Пространство между
чашами вспыхнуло радугой огней. В следующее мгновение к торжественному
звучанию добавились новые звуки - переливчатые, тоскующие, нежные, от
которых у Гордия закружилась голова. Миллионы разноцветных огней заплясали в
световом пузыре. Игра набирала темп. Все быстрее пробегали пальцы по