"Олег Лукьянов. Человек из пробирки" - читать интересную книгу автора

замечаний рецензента, статья будет опубликована. Договорились даже, что
редакция будет ходатайствовать перед соответствующими научными
организациями, чтобы Володе оказали практическую помощь.
Помощь московских организаций, однако, не понадобилась. Володя
связался письменно со своими знакомыми из филиала института микробиологии
города, где раньше жил, написал им обо всем и также встретил понимание и
поддержку. Было решено, что они подготовят ему всю экспериментальную часть,
а он сделает текстовую.
Этим и занимался Володя все свободное время, и, надо сказать, с
большим увлечением, потому что работа много дала ему как будущему биологу.
Пригодились тут и его инженерские знания, математическая подготовка...
Постепенно скромные вначале "Возражения к проекту АЦ 1666" (так называлась
его работа) разбухли, превратившись в целый научный труд. Теперь ему
оставалось сделать кое-какие поправки и отнести материалы в редакцию...
Нет, ничего подобного и ожидать невозможно было бы от Владимира
Сергеевича! Муж признавал серьезным, достойным траты времени делом только
то, что официально одобрено высшими инстанциями. Всякого рода иную
деятельность он считал анархией, вредящей экономическим интересам
государства, не отличая при этом заурядных мошенников от бескорыстных
энтузиастов...
Чем больше Лидочка узнавала Володю, тем больше убеждалась, что они с
мужем совершенно разные люди.
Имелись у них какие-то общие положительные черты второго порядка -
аккуратность, организованность, равнодушие к спиртному, но во всем
остальном они разнились так сильно, что Лидочка вскоре перестала ощущать,
что общается с двойником мужа. Он стал ей казаться просто другим человеком.
Пожалуй, они были антиподы - все, что представляло интерес для
григорьевского Колесникова, было безразлично московскому, и наоборот. Это
бросалось в глаза во всем, начиная с высоких материй (у мужа под ними
разумелись бесконечные разговоры о собственном совершенстве и убожестве
других), кончая делами сугубо житейскими, например отношением к деньгам.
Тут разница особенно бросалась в глаза. Московский Колесников не то чтобы
презирал деньги или, наоборот, любил, - он не замечал их и не считал, как
не считают куски сахара в сахарнице. И он, конечно, был очень щедр. Лидочка
боялась лишний раз подойти к киоску на улице, потому что Володя, чуть что,
лез в карман за деньгами. В то же время его никак нельзя было назвать
мотом, потому что на себя, как заметила Лидочка, он тратил совсем немного.
Он бы, наверное, рассмеялся, узнав, до каких тонкостей в деле учета
домашней копейки доходил Владимир Сергеевич, считавший деньги самым великим
изобретением на земле. И грустно и смешно было наблюдать, как взрослый
человек, прекрасно обеспеченный и привыкший экономить время, долго и нудно
перетряхивает записи, пытаясь обнаружить, куда делись недостающие до
баланса десять копеек.
Составление еженедельных финансовых балансов было, пожалуй,
единственным увлечением мужа. Он мог провести за подобным занятием и вечер
и два, как любитель пасьянса за картами, а если Лидочка пыталась отвлечь
его от бессмысленной работы, муж назидательно говорил: - Дело не в десяти
копейках, Лидия, а в принципе. Всякий нормальный человек должен уметь
составлять финансовый баланс своих личных затрат, иначе мы попадем во
власть хаоса. Не зря же придумана поговорка "Деньги счет любят".