"Hekto Lukas. Летопись" - читать интересную книгу автора

оставшимися в живых воинами Северо-Востока: "Да будет вся ваша жизнь зависеть
от Великой Летописи. Да будете вы стремиться в неё попасть, а тот, кто не
попадёт, умрёт по достижении 50-летнего возраста в муках, как умираю сейчас я."
Трудно поверить, что сжигаемый смог произнести такое внятное проклятие, однако
дальнейшие события являются неоспоримым тому доказательством.
Помирившиеся на время борьбы с Северо-Востоком Запад и Северо-Запад отбили
натиск зловредного барона, стёрли с лица земли самого барона и почти всю его
многочисленную армию, после чего земли усопшего пришлось делить Северу с
Востоком, причём Север каким-то образом вновь умудрился повернуть старику
Востоку "глаза зрачками прямо в душу" и спокойно отхватил себе изрядный кусок
хороших земель.
апрасно Северо-Запад искал Вечерягу в его хижине. Только от юного племянника
сгинувшего в огне Карамина узнал он правду, за что обласкал того племянника
необыкновенно и поместил при себе секретарём.
Сам же барон занялся обнаруженной в хижине погибшего монаха летописью - и
продолжал её около пяти лет, занося в неё все подробности жизни в окрестных
землях - от владений юного Севера, до владений коварного Запада, существа без
возраста и каких-либо внешних половых признаков. Видели того Запада то в костюме
всадника, то в женском убранстве, то в рясе монаха, отправляющим какие-то
крамольные обряды. Селяне считали его оборотнем и пугали страшными сказками
своих детей.
По прошествии пяти лет, во время которых Северо-Запад увлечённо изучал историю,
в государстве творилось непонятное. Достигавшие 50летнего возраста селяне и
бароны умирали в муках, и немало сельских лекарей было брошено в реки в жертву
разгневанным богам, но пользы от этого не прибавлялось, и селяне с баронами
продолжали умирать. Однако, умирали не все: некоторые бароны наоборот, как будто
переставали стариться. Простые люди не понимали ничего, но кидать в речку
баронов пока опасались.
Северо-Запад, ничего об том не знал, ибо его окружали либо молодые крепкие
деревенские парни, либо заграничные учёные монахи, на которых Вечерягино
проклятье, понятно, не действовало.
Однажды, после двухнедельной полемики с известным своей учёностью философом,
прибывшим из восточных земель специально чтобы повидать Северо-Запада,
вышеупомянутый барон отправился на верховую прогулку. День был ясный,
возвращаться ему не хотелось, и он решил пообедать у одного из младших баронов:
у Ликрия Светлоокого, весь род которого, как отмечается в летописи, отличался
удивительной красотой.
За обедом говорили не только об урожаях, бесчинствах Запада и заграничных
новостях. Ликрий рассказывал о странных смертях своих вассалов, достигших
50летнего возраста. Однако, Важный барон слушал его не очень внимательно и не
смог связать этих событий с проклятием Вечеряги, о котором он прекрасно знал.
Дело в том, что прислуживать знатному гостю вызвался младший сын Ликрия - Алеон,
свежий шестнадцатилетний отрок, интересовавшийся наукой и мечтавший
познакомиться с учёным соседом. Учёный сосед не первый раз посещал усадьбу
Ликрия, однако даже в последнее его посещение Алеон был слишком мал, поэтому
можно сказать, что оба видели друг друга впервые.
Северо-Запад как-то внезапно вспомнил, что племянник Карамина уже подрос и пора
его изгонять из личных секретарей, и что предки Ликрия и Северо-Запада задолго
до воцарения Лисоеды обменивались сыновьями и воспитывали их как родных. Ликрий
слышал об этом впервые, но спорить с Важным бароном, да ещё и с обладателем