"Н.Лухманова. Девочки (повесть) " - читать интересную книгу автора

начинавшая понимать неопасность своей соперницы, шла за нами, косясь на
игрушку и время от времени обнюхивая ее шерсть; единственное, что еще пугало
ее и приводило в сомнение, - это блеяние, которое заставляло Душку
немедленно поджимать хвост, отскакивать в сторону и заливаться лаем. За нами
шла няня.
Дойдя, мы остановились и как заговорщики посмотрели друг на друга.
- Заперлись, - прошептала няня, тронув дверь за ручку.
- Кто там? - послышался звонкий голосок брата Ипполита. - Городские
ворота заперты, и без пароля никто не пропускается. Пароль?
- Ишь ты! Воин...- улыбнулась няня,- ну-ка, Надечка, потяните козу за
голову.
- Мэ-э-э-кэ-кэ! - отчетливо, громко раздалось по пустому коридору.
- Кто это? Что это? А! - слышались восклицания Поли, метавшегося за
дверями; в щель под дверью раздалось фырканье и ворчание: очевидно, этот
пост защищала с ним Лыска.
- Мэ-э-э-кэ-кэ, - заливалась коза.
Дверь быстро открылась, в ней показался Ипполит, подпоясанный поверх
своей серенькой курточки каким-то красным шарфом. На голове его был
игрушечный кивер Павловского полка, в руках ружье. Лыска, ощетинившись, с
открытой пастью, бросилась на козу, но тотчас же, как только я двинула
игрушку вперед и та, передвигая ножками, покатилась, отскочила за хозяина и
залилась трусливым лаем, совершенно не понимая, какого рода зверь перед нею.
- Нянечка, подержи ружье и каску! - И, сдав военные доспехи, Ипполит
уселся самым миролюбивым образом около козы и точно так же, как и я, в
первую минуту с восторгом стал осматривать ее нос, рожки, глаза, бубенчики и
заставлять блеять.
В это время за противоположной дверью раздались дикие крики, команды
Андрея, выстрелы бумажных пистонов, и в канцелярию вдруг ворвался Федор в
халате и ермолке, изображавший турка, Евгеша в кадетском мундирчике, с
саблей, в кавалергардской каске; их преследовали Викторушка, Саша и Андрей.
При виде Ипполита, сидящего на полу, и нашей группы, Андрей разразился
страшными криками.
- Измена! Городские ворота отперты, женщины впущены...
расстрелять!!!... Рас-стре... - он вдруг запнулся, увидев козу.
Тут же, в коридоре, у дверей, все шесть мальчиков разглядывали и тянули
друг у друга невиданную игрушку. К моей радости и гордости, больше всех ею
восхищался Андрей, и вдруг он обратился ко мне:
- Знаешь что, девочка, я мог бы забрать тебя с нянькой в плен, а козу
твою отобрать как военную добычу... да ты не реви, я ведь ее от тебя не
отнимаю, а вот - хочешь играть с нами?.. Ага, смеешься? То-то! Нянечка,
ступай к себе. Надечка останется с нами... и с козой.
- Нет, батюшка Андрей Александрович, уж этого я никак не могу:
изобидите вы Надечку и козочку поломаете.
- Вот выдумала! Надюшка, разве я обижал тебя когда?
И я, забыв все шишки, толчки и обиды, с просиявшим лицом, дрожа при
мысли, что няня не оставит меня в таком веселом обществе, бормотала,
заикаясь: "Нет, нянечка, нет, милая, оставь; Андрюша никогда не обижает!"
- Не могу, барышня, не могу! Ишь, палок-то у них, и ружья, и сабли...
нет, не могу!..
- Нянька, мы в войну не будем играть, хочешь, к тебе в комнату снесем