"Сергей Луганский. Небо остается чистым (Записки военного летчика) " - читать интересную книгу автора

вопросы. Спрашивали мы о разном: как можно стать настоящим военным летчиком,
страшно ли в воздухе, всех ли берут в летные училища и т. п. Были вопросы и
о том, можно ли поступать в училища девушкам.
Летчик отвечал обстоятельно, уходить он не торопился. Его рассказ, его
ответы на наши расспросы были хорошей агитацией в пользу авиации. Однако
можно было агитировать кого угодно, только не меня. Я и так, как говорится,
давно уже спал и во сне видел себя летчиком.
Военный летчик побывал не только в нашей школе. С того дня среди
старшеклассников Алма-Аты началось повальное увлечение авиацией. На первом
месте у нас стояли летчики и лишь на втором - моряки.
Оказалось, однако, что в летные училища принимают исключительно
комсомольцев. К счастью, возраст наш был уже комсомольским. Значит, надо
было готовиться. О том, насколько мы серьезно подходили к приему в ряды
комсомола, можно судить хотя бы по тому, что ребята, готовясь, оставались в
школе по вечерам, просили остаться учителей. И все страшно волновались: "А
ну, как не примут?"
Страхи наши оказались напрасными. В назначенный вечер мы собрались в
горкоме комсомола, в старом здании на углу улиц Гоголя и Карла Маркса. С
замиранием сердца каждый входил в комнату, где заседало бюро. Видя наше
волнение, товарищи на бюро подбадривали нас, спрашивали хотя и много, но не
строго. О чем были вопросы? Прежде всего, конечно, о международной
обстановке. Спрашивали о хозяйственных достижениях Советского государства, о
пятилетках. Интересовались и делами школьными. Волнение у нас скоро прошло,
мы освоились и отвечали бойко. Успокаивало нас товарищеское расположение
членов бюро, желание помочь, поддержать: старшие товарищи недавно сами были
на нашем месте, всего несколько лет назад они пришли со строек, с заводов,
приехали из сел, и наше волнение, наше горячее желание не осрамиться были им
очень близки и понятны. Так же, как и нас, их привело в комсомол стремление
стать полезными своей стране, своему народу.
Я до сих пор помню теплую дружескую обстановку приема меня в ряды
славного ленинского комсомола.
На другой день нам вручили комсомольские билеты, и мы здесь же, в
горкоме, подали заявления о зачислении нас кандидатами в летные училища. И
снова волнения. Но какие!
Прежде всего - медицинская комиссия. О строгости отбора говорит такой
факт: из 770 подавших заявления годными были признаны лишь одиннадцать. До
сих пор помню, как переживали те, кого врачи забраковали. Зато нетрудно
представить, какую радость испытывали те, кто прошел комиссию. Хочешь не
хочешь, а невольно почувствуешь себя вроде бы избранным. Шутка ли сказать:
из 70 человек проходил всего один. Но это было лишь началом.
Всем прошедшим врачебный контроль предстояла еще мандатная комиссия.
Рассказывали, что мандатную комиссию возглавляет сам Скворцов - первый
секретарь ЦК Компартии Казахстана. Кто может знать, о чем спросят на
мандатной комиссии?
И вот настал наконец решающий долгожданный день. Помнится, я вскочил ни
свет ни заря, кажется, раньше деда, а уж он поднимался в нашем доме самым
первым. Мне не спалось, за всю ночь я не сомкнул глаз. Наступающий день
должен был решить мою судьбу. Долго стоял я и смотрел на наше обжитое поле.
Солнце еще томилось за Веригиной горой. Ведь если меня сегодня забракуют, то
придется учиться, как того хотела мать, на врача. Значит, жить я буду здесь