"Лукиан Самосатский. Сочинения" - читать интересную книгу автора

господами над собой ставили бы мы таким образом исцеленных нами и принимали
от них плату, как залог рабства и служения всем их приказаниям. Что могло бы
быть несправедливее этого! Потому, что поднял тебя от болезни столь тяжкой,
поэтому считаешь ты себя в праве злоупотреблять моим искусством?
26. Итак, вот что мог бы я сказать, если бы приказания отказа были
исполнимы: я исполнял бы их не все и не во всех случаях, хотя бы и
неотложных. А теперь посмотрите, наконец, каковы же его требования: "Ты
вылечил от безумия меня, - говорит он. - Ныне потеряла рассудок моя жена и
страдает той же самой болезнью (таково ведь его убеждение). Ты все можешь
сделать и это доказал, и потому излечи и ее и скорее избавь от болезни".
Просто на слух рассуждение это может показаться весьма разумным, в
особенности человеку несведущему и неопытному в искусстве врачевания. Но
если вы выслушаете мое справедливое слово в защиту врачебного искусства, вы
поймете, наверно, что не все для нас, врачей, возможно и что природа
болезней неодинакова, и лечение не одно и то же, и то или иное лекарство
имеет силу не против всех болезней. Вот тогда станет ясным, что "не могу"
совершенно отлично от "не хочу". Позвольте же мне изложить этот вопрос
научно, и не сочтите мою речь об этом предмете неприличной, не идущей к
делу, неуместной и несвоевременной.
27. Прежде всего различны, конечно, самая природа человеческих тел и
состав их, и хотя общепризнанно, что тела слагаются из совершенно одинаковых
элементов, - однако в одном теле преобладает в большей или меньшей степени
один элемент, в другом - другой. Я имею в виду пока только тело мужчины, но
в этом отношении у разных лиц наблюдаются различия в строении и в смешении
жизненных соков. Отсюда с необходимостью следует, что и заболевания их и по
силе, и по своему виду должны быть различны: одни организмы подвергаются
врачеванию и поддаются нашим средствам, другие же совершенно безнадежны, ибо
легко восприимчивы к болезням и вовсе не имеют силы бороться с ними. Поэтому
только человек, не рассуждавший об этих вопросах, не задумывавшийся над ними
и их не исследовавший, может думать, будто всякая горячка, всякое истощение,
воспаление легких, умопомешательство - всегда одни и те же, - нет, одна и та
же болезнь в одном теле легко излечивается, в другом - не излечивается
вовсе. Здесь наблюдается, по-моему, то же, что с посевом одной и той же
пшеницы в различных местностях: одно дело - произрастать на возделанной
почве, на равнине с глубокой, достаточно увлажненной почвой, хорошо
согреваемой солнцем и обвеваемой ветрами, - здесь, полагаю, рост и сила
хлеба будут хороши, и урожай будет снят обильный. Иначе будет обстоять дело
на горе, на землице с каменистой подпочвой, и опять иначе там, где почва
плохо прогревается солнцем, и еще иначе на предгорье, и вообще - по-разному
в каждой местности. Совершенно так же и болезни: в зависимости от
восприимчивости почвы они то находят для себя обильную пищу и развиваются
пышно, то выходят более слабыми. И вот отец мой, обходя все эти
обстоятельства, оставляя их совершенно без рассмотрения, считает, что всякое
безумие во всяком теле одно и то же и врачуется одинаково.
28. После этих моих разъяснений легко уже понять, что тело женщины
совершенно отлично от мужского и в отношении самих болезней, и, в отношении
надежды на благоприятный или неблагоприятный исход лечения. Ибо в теле
мужчины есть здоровая крепость и напряженность, выработанные упражнением,
трудом, движением, жизнью на открытом воздухе. А в теле женщины есть
расслабленность и рыхлость; взращенное в тени, оно бледно от малокровия, от