"Татьяна Любушкина. Абуджайская шаль или история о начале " - читать интересную книгу автора

размять), махнул сердито стоявшему поодаль пареньку лет семнадцати,
державшему в поводу низенькую лохматую лошадку.
- Ну, любезный, поди сюда! Отвечай - кто таков?!
Паренек приблизился, прихлопнув открытый доселе рот (сроду не видал
такого важного барина!). Сдернул потрепанную шапчонку с головы под
осуждающим взглядом кучера Федора, неловко поклонился и неожиданно
сорвавшимся до тонкой ноты голосом (отчего вспыхнул сразу, как маков цвет и
далее говорил нарочито грубо) произнес:
- Полянские мы, мельника Захара сын - Данила. Нас господин Мюллер
послал, управляющий. Сказал - езжай, встрень барина у Ползучей топи, не то
дороги перепутают и непременно в болото попадут.
- Ты что же это несешь-то дурень! - осердился утомленный дорожными
неудобствами Дмитрий Степанович, - нешто здесь дорога в болото проложена?
Данила шмыгнул носом, почесал колено и после произнес:
- Верно, барин. Вот эта дорога по правую руку - в Полянку, а по левую -
на болото.
Решив больше не продолжать расспросы, Перегудов раздраженно махнул
рукою кучеру:
- Езжай, Федор! - и повернулся к Даниле:
- А ты ступай! Показывай куда ехать! Да смотри мне, шельма, не вздумай
плутать!
Колеса плавно покатились по узкой, но ровной дорожке покрытой короткой
мягкой травой. К утру бы доехать, - зевнув, подумал Дмитрий Степанович, -
что за сторона - болота, леса... продать! за такими мыслями Перегудов снова
задремал и очнулся от толчка, когда карета стала. Пождав минуту и не услышав
ни шороха, Дмитрий Степанович досадливо крякнул, засопел и громко переступил
ногами, в надежде быть услышанным и получить пояснение, почто опять
остановка. Но его телодвижения не были услышаны, пришлось, прочистив кашлем
горла прикрикнуть:
- Федор! Что? Завез нас дурак в болото?
Немного погодя Федор откликнулся странно изменившимся голосом:
- Гляньте-ка, барин, вон она Полянка-то ваша! Приехали, стало - быть...
Перегудов вылез из коляски и, хмурясь, прошел вперед, оставив за собою
кучера и проводника.
Дорога вышла из леса, и Дмитрий Степанович заметил, что сумерки, давно
наступившие в густом непроходимом лесу, здесь на открытом пространстве едва
начались. Солнце, огромным алым краем еще держалось в почерневшем сумеречном
небе, бросая багровые отблески на раскинувшиеся вокруг холмы. Внизу меж
холмами виднелась деревенька. Первое, что пришло Перегудову на ум, была
мысль: И верно ведь - Полянка. Ехали-ехали лесом, и вдруг - невидаль,
внизу-то чисто ни кусточка, вся деревня словно на ладошке.
Внизу, с левой стороны дороги выстроились в ряд крестьянские дома,
Перегудов насчитал их числом четыре штуки. Первый в ряду - под самым холмом,
последний - возле неширокой речушки с берегами, поросшими обычною в таких
местах ветлою. С правой стороны - еще две избы. Дорога, по которой они
ехали, в аккурат проходила вниз между двумя рядами крестьянских домов,
разделяя их по обе стороны. Посреди деревушки стояла церковь, небольшая, но
добротная - с красного кирпича. Маковки позолочены, не облезлые, а может
сверху-то не больно и видать. С правой стороны все продолжался холм, за ним
угадывалась вода. Озеро, - вспомнил Перегудов письма управляющего (тот ему