"Стефани Лоуренс. Соблазнительница " - читать интересную книгу автора

ее груди поднялись еще выше над оборкой, изображающей лиф.
- Я веду себя достаточно прилично.
Голос ее звучал отрывисто, отчетливо, едко.
Он рискнул чуточку приоткрыть глаза; его взгляд, как он и ожидал, замер
на кремовых холмах, выставленных напоказ этим платьем, приводящим его в
смятение. Соски, наверное, у самого...
- Можно подумать, что вы никогда не видели женской груди, полагаете, я
в это поверю? - Амелия умело скрывала свой восторг от того впечатления,
какое производила на него. Но ей не нравилось направление, которое принял их
разговор.
Он никак не мог оторвать взгляд от ее грудей; его глаза блестели,
скрытые густой бахромой ресниц.
- В данном случае меня не очень волнует, во что вы верите.
Было что-то в его голосе, в медленных и тщательно произнесенных словах,
отчего она застыла.
Его взгляд медленно поднялся и остановился на ее глазах.
- Повторяю: если вы хотите, чтобы я на вас женился, вы больше не
наденете это платье или что-либо похожее на него.
Она вздернула подбородок.
- Мне оно понадобится в какой-то момент...
- Нет. Не понадобится. Никогда.
Она видела, как челюсти его сжались, почти физически ощутила, как
столкнулись их воли, но в то время как ее была подобна стене, его воля
напомнила прилив - она заливала все вокруг, нарастала, билась, размывала
берег. Она знала его слишком хорошо, знала, что ей не следует отталкивать
его, - и не посмела ослушаться его и теперь.
Это далось ей нелегко, но она заставила себя кивнуть.
- Хорошо. - Она вздохнула. - Но при одном условии.
Он прищурился, взгляд его скользнул вниз, но он тут же себя одернул.
- При каком условии?
- Я хочу, чтобы вы еще раз меня поцеловали.
Он воззрился на нее. Прошли секунды...
- Сейчас?
Она раскинула руки и широко раскрыла глаза.
- Здесь мы совсем одни. И дверь вы заперли. - Она показала на свое
платье: - На мне надето вот это. Ведь, конечно же, наш розыгрыш предполагает
некоторый план?
Люк смотрел ей в глаза - он был совершенно уверен, что никогда в жизни
не испытывал такого смятения. Каждый инстинкт, каждый нерв, каждый демон,
живущий в нем, ничего так не жаждал, как схватить это стройное тело,
настолько вызывающе выставленное, и всласть насладиться им. Все инстинкты
были "за", кроме одного. "Нет" кричало только чувство самосохранения, но
кричало оно во все горло.
И все более и более хрипло.
Он искал и не находил способа, как уклониться от ее предложения. Ко
всему прочему его голова наотрез отказывалась работать.
Он поднял плечи, как бы пожимая ими, а на самом деле, чтобы расслабить
сведенные от напряжения мышцы.
- Хорошо. - Голос его звучал ровно, тон был похвально небрежным. - Один
поцелуй.