"Элизабет Лоуэлл. Только ты " - читать интересную книгу автора

- Спорим?
Ева посмотрела в холодные зеленые глаза, которые были так близко от ее
глаз, и поняла, что ей не следовало вступать в игру с Рено Мораном.
Она хорошо разбиралась в людях, но не могла понять этого человека.
В ушах Евы звучал совет дона Лайэна:
"Если ты не знаешь, блефует ли человек, и не можешь сделать первую
ставку, сложи свои карты и жди, когда к тебе придут лучшие".


3

Ева приподняла голову и сложила трубочкой дрожащие губы, чтобы отдать
Рено поцелуй, который он требовал. После быстрого прикосновения к его рту
она отпрянула, чувствуя, как колотится сердце.
- Ты называешь это поцелуем? - спросил Рено.
Она кивнула, ибо была слишком взволнована, чтобы говорить.
- Я должен был сообразить, что в этом ты будешь жульничать, как и в
картах, - сказал Рено с возмущением.
- Я поцеловала тебя!
- Так перепуганная девственница целует своего первого мальчишку. Ты же
не девственница, а я не деревенский парень.
- Но я... я... - пролепетала она.
Рено что-то тихонько и неразборчиво пробормотал, затем отчеканил:
- Круглые глаза будешь делать щенку, у которого молоко на губах не
обсохло. Мужчины моего возраста уже знают про женские трюки, и знания эти
нам достались непросто.
- В таком случае ты знаешь недостаточно. Я не та, за которую ты меня
принимаешь.
- Я тоже, - сухо парировал он. - Меня не обманет невинный взгляд твоих
широко открытых глаз, потому что я сам был невинным. Это было давным-давно.
Ева открыла было рот, чтобы продолжить спор, но ей было достаточно
одного взгляда, чтобы понять по лицу Рено: он уже принял решение по этому
вопросу. Ледяной взгляд его зеленых глаз и складка у рта под усами не
предвещали ничего доброго. Он считал ее девочкой из салуна и шулершей, все
очень ясно и просто.
Хуже всего, что она не могла полностью винить его. Она действительно
обманула его. Решив использовать Рено в своей смертельной игре со Слейтером
и Рейли, она, в конечном итоге, рискнула его жизнью, не предупредив его об
этом.
Вдобавок она убежала с банком, который принадлежал Рено. То, что он
остался жив, было всецело его личной заслугой и объяснялось артистическим
умением обращаться с оружием. Она даже не знала, кто он такой, поэтому едва
ли могла быть уверенной в том, что он выпутается из ловушки, в которую
попал по ее вине.
И поцелуй, которого он требовал, тоже принадлежал ему.
Приподнявшись, Ева приложила губы к губам Рено. На сей раз она не
отстранилась в тот же момент. Более того, она постепенно усиливала
давление, познавая вкус его губ в молчании, которое нарушал только бешеный
стук ее сердца.
Когда Рено не сделал никаких попыток продлить поцелуй, Ева