"Элизабет Лоуэлл. Неукрощенная " - читать интересную книгу автора

отдельности резали, измельчали и толкли листья, стебли, цветки, корни и
кору; из них Мэг готовила лекарства. Маленькие ящички, горшочки, чаши,
ступки и пестики, ножи и ложечки были расставлены в строгом порядке.
В каменной стене в двенадцати нишах лежали пучки растений, которые
нужно было хранить в сухом месте вдали от солнечных лучей. Резервуары
ждали, когда их наполнят свежей талой водой, которая собиралась в колодце,
вырытом в центре замка, так как вода была главным компонентом многих
ритуалов Глендруидов.
Мэг глубоко вздохнула, знакомая смесь запахов наполнила ее легкие,
вытесняя из памяти зловонный воздух комнаты больного. Через минуту руки
перестали дрожать, а холодок в груди прошел. Мэг любила великодушие и
безмятежность трав, их молчаливое обещание, что боль утихнет и все плохое
уйдет безвозвратно.
"Но ничто в этой комнате не может излечить от войны, избавить от
голода и кровопролития".
От этих печальных мыслей Мэг снова ощутила холод в груди.
- Я не могу послать своих людей в эту резню, - прошептала она, обводя
комнату глазами, полными ужаса. - И для чего? Дункан все равно не сможет
победить. Господи! Помоги ему понять это!
И хотя Мэг молила Бога об этом, она знала, что намерения Дункана
останутся неизменными. В церкви будет кровавая стычка, в которой погибнут
или Дункан, или норманнский рыцарь.
- О, Дункан! - произнесла она, закрыв лицо руками. - Я не хочу твоей
смерти. Из всех, кого я знаю, только ты, мама да Старая Гвин хоть
когда-нибудь заботились обо мне. Что же мне делать?
И, словно леди Анна была жива, Мэг услышала ее слова:
- Делай то, что можешь, дочка. А в остальном положись на Бога.
Мгновение спустя Мэг выпрямилась, вытерла слезы и попыталась
сосредоточиться на том, что раньше всегда помогало ей. Одним из самых
любимых занятий было составление душистых букетов из трав, которые, если их
привязать возле постели, услаждали чувства и оберегали от злых духов. Жена
привратника Гарри была прикована к постели во время тяжелой беременности, и
требовалось придумать что-нибудь, чтобы облегчить ее страдания.
Все необходимое было у Мэг под рукой, так как еще раньше она
приготовила травы для своей брачной постели, для постели, на которую она
должна была лечь девственницей, а встать - женщиной.
Неожиданно она представила себе пальцы Доминика, так нежно гладившие
птицу, что та успокоилась. Мэг хотелось узнать, что почувствовала бы она,
если бы кто-нибудь был так же нежен с ней. Она не видела ласки от человека,
который назывался ее отцом.
"Интересно, если бы мы поженились, обращался бы со мной Доминик так же
бережно, как с соколом, или видел бы во мне соперника, которого необходимо
победить?"
Мэг вспомнила, как кончик его языка слегка коснулся ее нижней губы.
Прикосновение было легким, как дыхание, а ласка такой упоительной и
неожиданной, что даже сейчас девушка почувствовала дрожь. Это было какое-то
странное чувство. За всю свою жизнь она не испытывала ничего подобного.
Даже не мечтала о таком.
"Если это именно то, что будет в браке, не удивительно, что женщины
рано или поздно решают выйти замуж".